Лозинки. Горючая месть.

[Борька]

Что можно было ответить деду?
Рассказывать долго, да и не сильно-то Борьке и хотелось снова прокручивать неприятные события дня. Мальчишка благоразумно уткнулся опять в борщ и отдался процессу. И только уже получив из дедовых рук второе, вскинулся:
- Это ведь не считается, что типа струсил, если хотел помочь другу, а пока добежал, до места то ... - вилка ковыряла котлету, - ...всё уже закончилось? - Борька начинал за здравие, а закончил фразу заупокойным воздыханием.

[Степан Борисович]

Малец переживал. Оттого и вспылил даже. Ну вот будто дед в чем виноват!
- Ты это... давай, не кипятись, Борька,- Степан Борисович погладил внука за плечико. - Считается, не считается... Конечно, нет! Не успел ведь, прибежал, а не наоборот! Не убег ведь! Ну -ну... Что ты?
От внимания не ушло, что Бориска скис совсем. Чего-то не сделал, виноватым себя чувствует. Но что расспрашивать сейчас? Только рану бередить. Потом сам расскажет. Или все и так наладится.
- Неприятности случаются, Борька. Не все идет всегда, как хочется. У всех ошибки есть. Невольные или по глупости,- Степан кашлянул. - Я вот сегодня двух листочкой чужой рукописи не досчитался. И что теперь мне делать - ума не приложу. Тоже... подвел человека.
"Тоже" прозвучало невпопад. Почему тоже? Борька ж никого не подводил. Но тоже был чем-то расстроен. И расстройство его наверняка было связано с другом. А тут... был бы друг. А то автор. И деньги за то Степану платят.
- Даже не знаю, что делать теперь. Буду писать в редакцию, объясняться. А вдруг... и не моя вина вовсе? - с надеждой в голосе стал рассуждать Степан Борисович. - Ты, Борис, часом не видел? Ну, мало ли... попались где на глаза, листочки эти...

[Борька]

Хорошо с дедом... Борис вздохнул. Мама бы сейчас стала докапываться. - как, да что, да почему.
А дед сразу и понял, и даже пожалел, и даже это, как... пособолезновал.

- Неприятности случаются, Борька. Не все идёт всегда, как хочется. У всех ошибки есть. Невольные или по глупости,- Степан кашлянул. - Я вот сегодня двух листочков чужой рукописи не досчитался. И что теперь мне делать - ума не приложу.

Борис замер. Что-то неуловимо-тревожное царапнуло горло. Или это пупырышка огуречная не прожевалась?

- Ты, Борис, часом не видел? Ну, мало ли... попались где на глаза, листочки эти...

- Хм, - Борьке так захотелось помочь, хоть как-то, мальчишка наморщил лоб, изображая мыслительную деятельность, - а листочки эти не могли на пол упасть? - опасливо предположил он, припоминая, где он подобрал материалы для змея.

[Степан Борисович]

А что это он? Жевать перестал... Не проглотил еще, а застыл. А... вот, проглотил. И пищу, и вопрос дедов.
Что-то борька сегодня не нравится Степану Борисовичу. Не сам, конечно, Борька. Любимчик- внук всегда был мил деду. Но вот его поведение... Расстроенный, загадочный. Аль, чего скрывает?

- Хм, - Борьке так захотелось помочь, хоть как-то, мальчишка наморщил лоб, изображая мыслительную деятельность, - а листочки эти не могли на пол упасть? - опасливо предположил он, припоминая, где он подобрал материалы для змея.

- Могли бы... На то и листочки... Чтоб падать и улетать. Как и те, что на ветках растут, - усмехнулся Степан Борисович и поставил на огонь чайник. - Только не обнаружил я их нигде, листочков тех. Уж все облазил. А ты, Борька, - дед наклонился к мальчишке, - не видал случаем? Мало ли, что валялось. А ты прибраться захотел. Да в мусорку. Глянуть туда мне?

[Борька]

Аппетит как-то пошатнулся... Котлета всё ещё манила, но движения мальчишки замедлились. Борька отломил кусок побольше и сунул в рот. Ну да, чтобы пожевать и подумать подольше.
С одной стороны, что с воза упало, то, как говорится... а с другой, Борис уже не маленький и понимает, где свезло, а где накосячил. И дед сегодня как назло, с лавкой этой и розгами... Старо-бр-ррежимная какая-то история получается. Вот и пойми ты этих взрослых.
Хотя, листочки-то они с Лёшкой целиком наклеили, может быть и не сильно пострадали они, вдруг дед и этому порадуется?
Да и змея надо же как-то выручать!

И Борька решился. Ну да, котлета-то не вечная!
- Деда-аа... - протянул он, откладывая вилку, - а если я скажу тебе, где листочки, ты меня наказывать не будешь?

[Степан Борисович]

Ответ не спешил вырваться наружу. Точнее Борька намеренно его тормозил. Чуть ли не полкотлеты в рот запихнул. Ну что за выходки? Не подавился бы. Степан Борисович налил чая себе и внуку. Ну хоть запьет, что ли. Хотя... справился вот, унылый страдалец!..
К мусорке не пошел , конечно. Ответа еще не последовало, да и проверял там не один раз! Все перетряхнул.
Борька лишь оставался. Ну?
После тягучего обращение к нему Степан сосредоточился, свел брови, пристально вглядываясь в лицо Бориске.
- А ты знаешь где они? Борька! - с надеждой встрепенулся дед. - Да... конечно уж! За что наказывать? Благодарить буду! Ты ж... знал бы, как я переживал! Так где ж они, ну-ка говори скорее! Цельные?
Степан погладил подбородок, в нетерпении и раздумьи. Что это Борька про наказания-то? Иль сам виноват? Да будь уж, что будет. Точнее, что случилось, то случилось. Нашел бы!

[Борька]

- Угу... - стыдоба залила краской щёки мальчишки, - я думал, раз они на полу лежал, то не нужны уже, там ещё на одном всё почёркано было, ну я и взял, чтобы укрепить центр змея... - начало пошло хорошо, а вот дальнейшие события вспоминать не хотелось.
"Вобщем, он лопнул.." - вспомнилась Борьке фраза из мультика.

- Так- то они целые,- вздохнул он, - но их спасать надо. Деда, без тебя никак... - обречённо признался Борис.

[Степан Борисович]

Что-что? Степан Борисович прищурил глаза, вникая в сказанное Борькой. Первое "угу" от внука вселило надежду. Значит... значит...
В голове стала выстраиваться цепочка определенных последовательность. Он думал, на полу, не нужны, перечеркнуто. Змей!
Степан Борисович отпрянул назад, будто тот самый или какой другой змей предстал перед его носом. Змей! Бумажный!.. Спасать!

Да, конечно, Борька ж с Лешкой собирались змея этого сооружать... И значит? Воображение нарисовало картину, как Степан несется по полю за этим улетающим змеем, к которому прикреплены его, нет, чужие бумаги!
- Погоди, погоди!- засуетился дед.- Спасать? От кого? Где же он?! Ну, Борька! Отвечай! - он сам не заметил, как повысил голос. - Да что ж это такое? А ну быстро чай отпил и бегом! Ну, Борис!
Степан Борисович недовольно покачал головой и закрутился в прихожей. Обещал не наказывать. Да и Борька не знал. Подумал, что не нужны. И признался. И надо спасать!
- Бегом, я тебе говорю!

[Борька]

Бегом отпить чай? Борька ткнулся в чашку, обжёг язык, подул на горячее, решительно отставил чашку:
- Ты же знаешь этого... ну, садиста... ну, который каждое утро с детской коляской на базар ездит? Он ещё через две улицы живёт, там ещё водокачка недалеко... вот к нему на участок змей залетел, - дед метался по дому, Борис еле успевал крутить головой, выдавая необходимую информацию.

[Степан Борисович]

Степан поморщился. Ну что за дурачок такой? Ведь графин с холодной кипяченой водой на столе стоит. Прямо под носом! Неужто самому не налить, не разбавить горячее? Или все дай-подай! Явно сейчас не до того Степану Борисовичу.
Да что там чай! Степана как кипятком самого изнутри обожгло. Что? Садист? С коляской!
Он зажмурился, воображая себя жуткие картины из криминальных хроник СМИ. Садист, что детей ворует?? И его Борька тут свободно бегает?? Степан Борисович сам почти забегал по дому, будто отмеряя размер шагов того садиста и сравнивая их со скоростью детских шагов.
Но наконец-то персона, о которой вещал внук, прояснилась в голове, пришла на помощь, можно сказать! А то так и кондратий хватит.
Ну сосед, ясно же. Вредный старичок, неприятный. Хотя ничего плохого не делал Степану, но ворчливый, въедливый. Да и другие были о нем не лучшего мнения.
- Тьфу ты, господи! Борька! Ну разве можно так? Ну почему садист-то? Что за слово такое?- пусть и с облегчением, но разлился в вопросах дед. - Знаю его, конечно. Ты напугал меня своим садистом! У него, значит, змей? К нему залетел? Ну... думаю, что дело поправимое. Давай, пошли... к садисту твоему!
Он подтолкнул Борьку к выходу, сам переобулся в кроссовки. Мало ли... залезать надо будет куда. Или ноги делать от этого садиста. Последняя мысль рассмешила Степана, будто он сам вернулся в детство и был на месте Бориски.

[Борька]

- Ну... сад у него большой. И понасадил он там всего. Кто же он ещё? Садист, - пояснил Борис свои выкладки.
Язык жгло, и котлета подзависла. На помощь Борьке пришёл кувшин. Мальчишка не стал заморачиваться со стаканом, хлебнул из горла. Ну да, потому что дед уже доставал обувку, и направлял Бориса к двери.
- Змей в сад к нему упал... Лёшке по жребию за забор полез, а он у него высоченный на задах. Я слышал, как они разговаривали. Лёшка говорил ему, что не за ягодой, а за змеем полез, а он не поверил, за ухо схватил и за сарай увёл. Я дальше не видел, я вокруг побежал, а там гуси и собаки... Я только от водокачки увидел, как Лёшка из калитки вышел и домой побежал, и змея у него не было... Значит точно он там у садиста этого... Остался...

Про то, что Лёшка не вышел, а выскочил от сердитого соседа без рубашки, без змея, в слезах, пустился бегом по улице, а тот вслед ему грозил растрёпанным пучком крапивы, Борис своему деду рассказывать не стал.
Борька тогда этого сердитого соседа забоялся. А кто бы не забоялся, если ему крапивой грозят?
Да и стоит ли змей этой крапивы? Дранки в сарае много, да и бумага есть, и шпагат не весь размотался.

Теперь-то, с дедом, бояться некого и нечего.

[Степан Борисович]

А Бориска! Он уже по-настоящему рассмешил, так что Степан Борисович засмеялся в голос. Словно и не было потерянных листочков. А тем более - были они. Вроде как непотерянны.
Но ни одно слово из повествования внука не остался без внимания. И даже в один момент дед насторожился... Повел Лешку за сарай? Зачем это? И... у садиста остался? А... змей! Ну змей-то ладно. Тоже мне... факир- укротитель.
- Так, Борька, ты... шевели ногами давай. И слушай меня, а то оконфузишься при чужих. И на человека наклевещешь, - Степан Борисович взял Бориску за плечико, когда они вышли за калитку. - У кого сад - это садовод. Запомни. И что много сажает- так молодец, хозяйственный. Потому и бережет плоды своего труда. Знаешь, как непросто все дается? Особенно с годами, Борь.
Степан Борисович немного выгнулся. Поясницу в последнее время тянуло, а коленки стали похрустывать. Но внука посвящать в проблемы со здоровьем? Зачем? Будет жалеть, а помочь не сможет.
- А ... садист... это, - дед кашлянул от неловкости. - Слово-то какое... Ну это нехороший, очень плохой человек, который мучает животных. И людей тоже. И ему это нравится. Так что... знаешь, внук... по чужим людям не ходи, ни с кем не заговаривай, кого не знаешь. Ну про это уже мильон раз тебе сказано. Направо? Как его зовут-то, вспомнить бы? А... Федор... А отчества не помню. Да ты не мандражируй, Борька!
Степану показалось, что мальчишка сжался, когда они оказались на улице, где жил "садист".

[Борька]

Борис подпрыгивая и поправляя задники сандалей поспешил за дедом. Степан Борисович шагал быстро и широко. Его рука на плече у Борьки не только синхронизировала их шаг, а ещё сообщала некую надёжность и защиту. Из дотошных объяснений взрослого мальчишка вычленил для себя главное. Катосоныч, он может быть и садовод, но с задатками садиста, - это точно. Иначе зачем надо было ему трепать об Лёшку пучок крапивы? То, что именно это произошло за сараем, Борька не сомневался. Ладно бы дед или отец, они могут, они свои, а Катосоныч - это, как дед говорит, - чужие люди.

Как его зовут-то, вспомнить бы? А... Федор... А отчества не помню.

- Мальчишки его Катосоновичем зовут, - Борька был рад возможности помочь деду.

[Степан Борисович]

А вот как бы Борька сам справился? Интересно стало. Ведь случайно змей попал к этому...Что? Как его??
- Катасонович? Это что еще за кличка такая, Бориска? - удивился Степан Борисович.- С чего это вдруг? То садист, то... как- как? Погоди...Может, Касатонович? Имен таких не слыхал. Но вот хоккеист есть такой - Касатонов. А фамилии часто от имен. Потому и отчество такое.
Наверное, запутал еще больше мальчишку. Ведь он и сам до этого запутался. И в именах, и в значениях слов. И змей его... тоже запутался. Распутывать надо вот. И при этом связываться с этим... Касатоновичем... Вот сейчас и Степан начал напрягаться.
- Ну... пришли, - сказал дед и оглядел через забор участок неприятного соседа. - Окликнуть надо бы. Не вламываться. А если уж не услышит...
На всякий случай Степан Борисович дернул калитку- закрыта. Ишь, прям не на щеколду, а на железный засов. Будто перелезть через забор ну никак не получится. Перелезать он не собирался, а вот мальчишки... Лешка ж пробрался как -то.
- Федор Кас... Касатонович! - крикнул Степан. - Сосед! Касатонович!
С крыльца дома спустился сосед, явно своей физиономией выражая недовольство по поводу непрошенных гостей.
- День добрый! Тут вот... - Степан кивнул на внука и только было хотел ходатайствовать по поводу змея, как за спиной прозвенел веселый велосипедный звонок.
Почтальон Петрович, которого за глаза звали "Печкин", притормозил рядом со Степаном.
- Здрасте. А вы что тут? В гости? - поинтересовался он, но не стал дожидаться ответа, завидев хозяина участка. - Федор Касатонович! Хорошо, что на улице ты! Все в трудах, смотрю! Так вот "Приусадебное хозяйство", журнал твой, завтра в пять утра заброшу в ящик. На почту еще не доставили, задержка там какая-то!
Он запрыгнул на велосипед и покатил дальше, а Касатонович подошел к калитке.
- Добрый. Если для вас добрый. А вот для меня так себе,- проворчал он, с подозрением посматривая на Борьку.- Что случилось? А... тебя -то я знаю, Аркадия ты сын. Тот еще... оторва был. Ну так что?

[Борька]

Борька был конечно с дедом, точнее за дедом. Точнее выглядывал у него из-за спины.
Так ему было поспокойнее. Со стороны можно было бы подумать, что Борька трусит.
Но нет, мальчишка просто предоставил взрослым самим разруливать ситуацию.
Дедушка вон всегда говорит, что "старшим надо уступать" и "когда взрослые разговаривают, детям лучше помалкивать".
Зато, когда сам не болтаешь, очень удобно слушать.
Борька умел выслушивать из потока разговора взрослых важные для себя факты.
Вот и сейчас, Борис чётко уяснил всё, что сказал почтальон, а вот то, о чём говорил дед с "садистом", благополучно пропустил мимо ушей.
И да..! Велик у почтальона был "зэканский" - новый, с блестящими хромированными деталями, с большим ящиком на багажнике.
На таком бы прокатиться...эх...

[Степан Борисович]

Степан Борисович оценивающе посмотрел на Борьку. Будто не видел давно. А ведь просто хотелось сравнить его с сыном. Оторва! Тот еще был! Это ж надо -память-то Касатоновича не подвела! Помнит! Помнит, как Аркадий да с приятелями лазит к соседу за клубникой! Да ладно б своей не было, а ведь из озорства да из вредности! Так еще часть и потопчут в темноте!
Ну ничего, зато потом зад становился такого ж клубничного цвета после беседы с отцом.
А Борьке ж обещал... Обещал, что простит. Главное- добыть!
- Так... это... -замялся было Степан, словно провинившийся пацан. - Внучек вот, Бориска мой... Змея своего у вас, видать... похе... посеял. Залетел тот... Ну что со змея-то взять? Как птица, что границ не видит. Не подсобите ль по-соседски? Так вот же... незадача какая...
Сосед с усмешкой выслушивал Степана, будто наслаждаясь его лебезением.
- Что ж... Змей так змей, отдам его, коль сыщу, - ехидно ответил он и с прищуром глянул на Борьку. - Только попросить надо было сначала дружку твоему. А не через забор сигать в чужой-то двор! Ты б попался, - он ткнул пальцев в мальчишку, - тебе б уши надрал бы. Да крапивой отходил. Сейчас...
Проворчав, Касатоныч ушел вглубь сада и через минуту вернулся с немного помятым змеем.
- Забирайте свое хозяйство да не чужое не покушайтесь. Цело, гляжу, - как будто довольный этим фактом сказал сосед и протянул Борьке змея.
- Да, целый, не порвался! - Степан быстро осмотрел бумажного потеряшку.- Вот они, листочки мои, вот они, мои хорошие! Ай да Борька! Ну ты ж у меня...
Эмоции его захлестнули, радость переполнила да так, что по интонации можно было подумать, что он еще и хвалит внука.
- Спасибо скажи и пойдем уж... Дома поговорим. Но помню, помню все... обещался... - турнул он Борьку.

[Борька]

Вот бывает же так, запрещают тебе в разговоры взрослых вмешиваться, а тебя ушки на макушке и каждое слово из рота да прямо в ухи! А тут... Внимание у Бориски расфокусировалось. То ли мальчишка устал от переживаний, то ли сытный обед-ужин навеял сонливость, и то о чём бормотали деды жужжало фоном, как стрекотание кузнечиков на лугу.

Ты б попался, - он ткнул пальцем в мальчишку, - тебе б уши надрал бы. Да крапивой отходил. Сейчас...

Борька дёрнулся, когда заскорузлый палец тыкнулся чуть ли не в нос ему. "Уши надрать? Крапивой отходить? Сейчас!!?" - слова вырвались из контекста и разбудили Борькино сознание. Мальчишка ещё крепче прижался к деду. Родной... Защитит поди? Или? Ну обещался же! Мысли из медленнотекущих вдруг вздыбились и поскакали.
"Так это он что? Лёшку крапивой жёг и уши ему драл?"
Впрочем для самого Бориса всё складывалось пока неплохо. "Садист" потопал в глубину сада и вскоре вернулся со змеем.

Дед обрадовался, а Борис потерял всякий интерес к змею. Он машинально за дедом буркнул "спасибо" и поторопился юркнуть в приоткрытую калитку. Собственная судьба интересовала Бориса сейчас меньше всего. То, что сделал этот Катасоныч, или как его там, с Лёшкой нельзя было оставлять за просто так.
Борис знал как жжётся крапива, как долго потом колется и чешется, и вообще... Если каждый будет так вот руки распускать?

А ещё... Ещё Борис искал как бы ему оправдаться перед другом. Стыд, от того что не заступился за товарища и горечь за собственную трусость навели мальчишку на мысль: отомстить "садисту"!

Только вот как?

[Степан Борисович]

Степана Борисовича переполняли чувства. Разнообразные. В первую очередь - бесконечная радость! Потому как за столько лет редакторской деятельности никого не подвел, ничего не потерял и сворачивать с проторенной дорожки не собирался.
Однако, как только они с внуком по-настоящему свернули с улочки, где жил этот Касатонович, тип неприятный, как заметил для себя Степан, он взял Бориску за руку да ладонь сжал, что все его маленькие пальчики приняли форму цветочного букетика.
- Безобразие полное! Безобразие, Борис! Тебе говорю!- рассержено произнес он. - И то, что решили самовольно в сад полезть! И что... Лешку бросил одного, стыдно! И... неужто садовод твой... или как ты его назвал, его крапивой отходил? Не за дарм а- тут есть его правда. Но если б тебя? Вот мне терпеть такое пришлось бы? Я б уж сам, по жалобе, да по всей строгости - не схалтурил бы! Но теперь уж обещал... Радость -то!..
Степан Борисович взглянул на листочки, вклеенные в змея. Не повредились, это хорошо. Перепечатать только нужно.
- Сегодня дома сиди, нагулялся уже! Со двора ни ногой! Литература на лето есть? Вот и читай! - распорядился Степан, когда они вошли во двор. - Калитку запри. Потом чаю попьем, с докторской.
Сам он сел за письменный стол, высвободил листы из оправы змея, расправил своими сухими ладонями.
- Ну вот... Что тут автор наш нацарапал? - Степан надел очки и стал всматриваться в текст.

[Борька]

Он бы сбежал к Лёшке, но дед так застыдил его... Ну вот сомневался Борька, что Лёшка сейчас захотел бы с ним разговаривать. Чувство вины за то что оставил друга грызло болью потери. Потери доверия, потери друга, страшной пустотой завтрашнего дня.

Дед обрадованный возвернутыми страничками, наконец-то успокоился, угнездился за столом, уткнулся опять в свою работу. Ну и хорошо. Не каждый стал бы обсуждать свои проблемы с человеком, который только что намекал на выволочку. Вот и Борька предпочитал отмолчаться. Когда молчишь - лучше думается. И придумывается.
А обмозговать было что... Месть, например. Не-еет, нельзя было этому вредному старикашке давать над ними верх. Взяли моду лупить почём зря! Что ж это получается? Так дойдёт, что мимо ихних дачек и пройти нельзя будет?
Мальчишка прикрылся книжкой, побольше, забился подальше, в угол старенького дивана, типа читает, типа он послушный. Но, понятно, читать он и не собирался, да и никакое чтение в голову не шло от слова совсем. Дедовы сумбурные речи, пока он вёл Борьку по деревне, засели в голову как гвозди в скамейку, причём гвозди кривые и ржавые. И хотелось бы спрятать их, забить по самую шляпку, а фигушки! Гнутся, коробятся, а как не колоти их молотком, всё одно, торчат не прячутся, а так и норовят попу оцарапать!
А Борька и не предатель вовсе! Что они все заладили? Просто далеко обходить пришлось, не успел вот. Как многие в его возрасте, Борька с лёгким сердцем перекладывал все сегодняшние его вины на взрослых. И дед, понимаете ли разбросал по полу свои листочки, и торгаш этот слушать не захотел...
Но опасения, что и Лёшка посчитает Бориса предателем, всё-таки были. И рождались они от признания Бориса перед самим собой, что струсил он. Струсил! Когда Лёшку зарёванного и без рубашки увидел.
А Лёшка? Парень что надо. Он-то поди не выдал Бориса. Не-еет. Надо придумать мстю пострашнее, так чтобы "садисту" этому надолго радость отбило детей крапивой жечь. И только потом Борька сможет пойти к Лёшке...
Э-эх, Лёшка. Борис шмыгнул носом. Он и сам не раз и не два стрекался крапивой. Но одно дело случайно, и совсем другое если тебя по самым нежным местам... Бр-р-р-р!
Борьку передёрнуло и, чтобы отвлечься от неприятных мыслей он машинально перевернул страничку, и ахнул!
На весь разворот, как раз на месте скрепления книженции, танцевала девочка. И ладно бы там просто выкаблучивала, ан нет, - босые ножки девочки скакали прямо по горящим поленьям! Она взмахивала огненной косынкой, пламенем взлетал и кружился широкий сарафан, длинные тугие косы рассыпали вокруг звёздчатые искры. И искрились на носу у девчонки рыжие веснушки!
Бориска закрыл глаза и снова открыл. Девчонка не исчезла. Она задорно подмигивала Борьке, и словно манила его к себе в сказку, где все такие же как Борис, рыжие, веснушчатые и весёлые.
Борька проникся этим огненным задором. Он вообще любил огонь и нисколько его не боялся. Мог запросто затушить свечу прямо пальцами, любил гонять "огненного змея", поджигая тополиный пух скопившийся в затишке и ли вдоль поребриков. А уж про костры на берегу, на рыбалке - это даже и говорить смешно. Борька на рыбалку-то ходил только потому, что старшие его назначали всегда костровым. Борис научился с одной спички разжигать костёр, а если спичек не было, умел добыть огонь линзой или даже подходящим осколком бутылочного стекла.

Бориска вздохнул. Да уж, хорошо бы с дедом на рыбалку, и Лёшку бы взяли, и Борька его бы тоже научил, как костёр разжигать, надо только плавника побольше набрать, чтоб горело пожарче:
- Деда-а-аа, а , де-ее-д, - протянул Борька привлекая к себе внимание, - а давай завтра на рыбалку, а? С ночевой можно. А?

[Степан Борисович]

И текст показался Степану Борисовичу интересным и очень качественным. Впечатление усугублялось радостью благополучного завершения их с Бориской вылазки. Почему-то сейчас поход к Касатонычу казался их совместными приключением, будто Степан и сам вернулся в свое босоногое деревенское детство, более голодное, но не менее интересное.
Внук тем временем уставился в книгу. Вот, отрада сердечная. Читающий мальчик. Не то что у них там всякие писающие мальчики. Ну что это такое? Извращенцы западные - только и скажешь. А мальчик и книга...
Но Бориска оторвался от чтения, отрывая и деда от его работы.
- Что, Борька? На рыбалку? - не отводя глаз от рукописи, переспросил Степан. - Погоди ты... Ну посмотрим. Не завтра это точно. К рыбалке подготовиться нужно. Но сходим, сходим... на днях, лето долгое еще. Читай пока и меня не отвлекай.