Олешки без спешки

[Юлька Огонькова]

Юлька осторожно отпустила Сперва одну руку Натки, потом другую.
И слегка растопырила руки, приготовившись ее ловить.
- Давай. На ящик спрыгивай.

[Натка]

Натка, ухватившись за верх забора, легко перешагнула через него. Все, осталось только прыгнуть...
Девчонка глянула вниз, туда, где стояла Юлька с поднятыми руками, и помотала головой. С гаражных крыш на горку песка прыгать было проще и то коленки Натки начинали подрагивать. А тут, высота была настолько внушительная, а ящик твердым, что Натка испугалась.
- Не бу-уду.. прыгать. Ю-уль, высоко-ооо же, - заныла-заканючила девочка, крепко держась за ограду.
Наверх было намного проще.

[Юлька Огонькова]

- Тогда хотя бы повисни, - предложила Юлька. - Я тебя подхвачу.

[Натка]

- Тогда хотя бы повисни, - предложила Юлька. - Я тебя подхвачу.

- Как это? - пискнула Натка, буквально прирастая к забору.
Но тут ей показалось, что какая-то фигура направляется к вольерам...
Она была ещё далеко, но именно это событие подтолкнуло Натку к действиям. Девочка быстро присела, потом встала на коленки, уцепилась за прутики решетки и начала спускать ноги вниз... в итоге именно повиснув над землей или над ящиком, с задранным платьем на пузе.

[Юлька Огонькова]

Этого было вполне достаточно, чтобы Юлька подхватила ее за ребрышки и, преодолевая инстинктивное сопротивление, заставившее руки вцепиться в забор, поставила на ящик рядом с собой.
Операция "Спасти Натку от оленей" была завершена успешно...

[Натка]

Оказавшись на твердой поверхности, Натка покачнулась, но на ногах устояла. Обернулась на стену, измерив взглядом её высоту, провела под носом ребром ладошки и поспешила объяснить:
- Там люди... идут... сюда.

[Юлька Огонькова]

- Там люди... идут... сюда.

- Они тебя видели? - тревожно спросила Юлька, чувствуя, как подступает, непреодолимое желание разреветься. Да что же за невезуха, ведь она же почти успела вытянуть Натку из вольера незаметно.

[Натка]

- Нее-ет!! - интенсивно замотала головой Натка, - просто идут... а я спрятаться успела.
Девчонке хотелось выглянуть из-за глухой ограды и посмотреть, есть ли там кто-то, но под взглядом Юльки она сдержалась и только потопталась на месте.

[Юлька Огонькова]

- Успела... - нехорошим голосом произнесла Юлька. Напряжение отпускало и сейчас она была готова выплеснуть на Натку все накипевшее. - Слезай! Пойдем домой!
И, подавая добрый пример, сама спрыгнула с ящика.

[Натка]

Слезай, пойдем - именно это и хотела услышать Натка, потому и поспешила за Юлькой следом соскочить с ящика.
- А у оленей носы тёплые, - как-то само вырвалось у девчонки.
Наверное потому, что сейчас они уйдут, а олешки останутся за оградой, в дендрозоопарке.

[Юлька Огонькова]

- А у оленей носы тёплые, - как-то само вырвалось у девчонки.

Это было уже слишком.
- Носы? Теплые?!! А у тебя соображалка вообще работает?!!!
Юлька остановилась и буквально вонзила в несчастную Натку взгляд своих острых черных глаз.

[Натка]

- Носы? Теплые?!! А у тебя соображалка вообще работает?!!!

Девчонка тоже встала, как вкопанная, и недоуменно посмотрела на явно рассерженную Юльку. Во внутренних механизмах её мозга под пронзительным взглядом старшей подруги что-то дзынькнуло, будто одна из извилин, закрученная в пружинку, вдруг взяла и выскочила. И всё же соображалка у Натки работала почти без сбоев.

Девочка решила, что Юлька все ещё переживает, что их заметили, ведь до этого же все было хорошо, и поспешила убедить её в обратном.
- Никто ничего не видел, Юль, - выдала Наташка, сцепив руки впереди в замочек, и тут же машинально обернулась, ну, мало ли...

[Юлька Огонькова]

- Никто ничего не видел, Юль, - выдала Наташка, сцепив руки впереди в замочек, и тут же машинально обернулась, ну, мало ли...

Но струйка эмоций уже вырвалась из Юльки, а давление внутри было настолько сильным, что струйка моментально переросла в мощный поток.
- Ах, никто не видел? Замечательно.
Сарказма в произнесении этого слова было достаточно, чтобы убить средних размеров лошадь. Гарантированно и быстро. куда там склоняемой на каждом углу капле никотина.
- А что ты в загон забралась, это нормально? Ты понимаешь, что они там звери? Звери! Это тебе не собака, которая при людях всю жизнь живет. Это олень! Он же втрое тебя тяжелее. А то и впятеро.
О массе оленей Юлька имела довольно смутное представление, но прибавлять не боялась. Натки подавно неоткуда знать, сколько те олени весят, а сама Найденова на вид вполне могла оспорить у Дениски Кораблева право на годовую подписку на "ЧИЖ". Как известно, в рассказе его давали тому, кто весит ровно 25 килограмм.

[Натка]

- Ах, никто не видел? Замечательно.

Что-то как-то от этих слов Натке замечательнее не стало. Она даже немного плечи приподняла, то ли от холодка, пробежавшего по спине табунчиком упитанных мурашек, то ли пытаясь спрятать голову, на которую, как из рога изобилия посыпались страсти-ужасти.

- А что ты в загон забралась, это нормально? Ты понимаешь, что они там звери? Звери! Это тебе не собака, которая при людях всю жизнь живет. Это олень! Он же втрое тебя тяжелее. А то и впятеро.

- Я не подходила к опасному, с рогами который, - насупившись и выставив немного вперед свои несуществующие рожки, пробубнила Натка, - ну, правда же, - добавила виновато, но прям чуть-чуть, чтобы немного задобрить Юльку.

- А собаки бывают ещё опаснее... - зачем-то поделилась собственным опытом Натка, которую все уличные и дворовые собаки хорошо знали, кое-кому посчастливилось её облаять, а кое-кому и клацнуть зубами буквально в полуметре от шустрой егозы.

[Юлька Огонькова]

- А без рогов, по-твоему не опасный? Да если он тебя боком просто подвинет, ты отлетишь. А уж если с разбегу... Натка, тебе же восемь лет уже, а ведешь себя как будто только что из яслей.
Ну что же это такое! Дело было не в том, что Нанаткина не хотела признавать своей вины. Юлька видела, что Натка ее честно не чувствовала. Не понимала, что лазить в вольеры нельзя. Даже к мирным травоядным оленям.

[Натка]

- А без рогов, по-твоему не опасный? Да если он тебя боком просто подвинет, ты отлетишь. А уж если с разбегу... Натка, тебе же восемь лет уже, а ведешь себя как будто только что из яслей.

Натка все больше сдувалась с каждым доказательством, приведенным Юлькой, но вот сравнения себя с ясельным малышом не стерпела. Она была уже большая, стремилась дорасти до Юльки, стать зухом, а тут...
- Сама из яслей, - обиженно выкрикнула Натка, выпрямляясь, гордо развернулась и потопала вперед, не разбирая дороги.
Впрочем, что её разбирать, дорожка была парковая, твердая.

[Юлька Огонькова]

Юлька задохнулась от возмущения такой наглостью Натки, и... поняла...
никакая это была не наглость. В пылу выплескивания праведного гнева Юлька случайно наступила мелкой на больное место: рядом с ней, Юлькой, Натка всегда старалась казаться большой. Взрослой, ответственной. А по ее любимой мечте вот так вот грубо, сапогами. Юлька непроизвольно опустила взгляд на свои ноги. Ну, положим, не сапогами, а кроссовками, но все ничего хорошего.
Не надо было так пережимать. Но слово не чиграш, вылетит не поймаешь.
Теперь надо было срочно развеевать Наткину обиду.
- Нет, я даже в яслях к оленям не лазила, - со вздохом призналась Юлька. - Мне ящика не оставляли.

[Натка]

- Нет, я даже в яслях к оленям не лазила, - со вздохом призналась Юлька. - Мне ящика не оставляли.

Слова Юльки не ударили в спину, а будто с разбегу влетели в неё и рассыпались на множество разноцветных мыльных пузыриков. Натка остановилась, обернулась, то ли фыркнула, то ли хрюкнула и прыснула звонко и заливисто.
А мысль о том, не пожалеть ли бедную, обделенную такой радостью и деревянным ящиком, Юльку, подпрыгивала в лохматой голове в такт едва сдерживаемому смеху. Обижаться в таком состоянии было невозможно.
Натка уже и не обижалась, она просто стояла, пока не решаясь вернуться, но и не отдаляясь, будто ждала чего-то, как тот олешек... безрожек ведь не сразу подошёл к девочке после того, как испугался.

[Юлька Огонькова]

- И ничего смешного, - притворно насупилась Юлька. - Думаешь, тут каждый день ящики валяются? Ага, щаз... В первый раз его вижу.

[Натка]

Нет, наверняка не каждый день. И вообще, будто специально подложили, чтоб Натка сначала в него села, а потом с его помощью залезла в загон. Чего её туда понесло-то?! Что-то вроде совести, но пока расплывчато-неоформившееся, заворочалось в душе девчонки, приглушив веселье. А что, если Юлька права, и это правда было опасно. Нет, Нанаткина не испугалась, не на ту напали, просто немного задумалась не только о себе.

Ноги сами развернули и повлекли свою хозяйку-раздолбайку к Юле.
- Ю-уль.. ты за меня боялась, да? - осторожно спросила Натка, останавливаясь буквально в метре и искоса взглядывая на старшую подругу.

[Юлька Огонькова]

- Ю-уль.. ты за меня боялась, да? - осторожно спросила Натка, останавливаясь буквально в метре и искоса взглядывая на старшую подругу

- Неу не за оленей же, - улыбнулась Юля. - Тебя-то я знаю, ты бы им ничего плохого не сделала.

[Натка]

Ничего бы не сделала... Натке стало ещё больше не по себе, потому что она вспомнила грифов, которых она пыталась расшевелить палочкой. Мысль была неприятная, кусачая даже немного, поэтому Натка старательно запинала её себе за спину, чтоб Юлька не увидела и не догадалась.
- А я тоже испугалась, - доверила Натка большую тайну Юльке, - когда тут женщина ходила сердитая и военный с мальчиком.

Под коленкой снова зачесалось. Наверное, ночью комар укусил.

[Юлька Огонькова]

- А их-то чего бояться? - удивилась Юля. - Это же люди.
На всякий случай она взяла Натку за руку.
- Все, пойдем к выходу. Хватит на сегодня приключений.

[Натка]

- А их-то чего бояться? - удивилась Юля. - Это же люди.

- Как это чего бояться? - удивилась Натка не меньше, чем Юлька, с готовностью направляясь к выходу, - а если бы они увидели, работников позвали или жандармов... брррр.
Натка вздрогнула и сморщила нос. Это было бы очень плохо. Олени были совсем не страшными по сравнению с возможными последствиями.
Не могла же Юля этого не понимать.

[Юлька Огонькова]

- Им бы, наверное, премию дали... или медальку... За спасение тебя от опасных животных, - нарочито задумчиво произнесла Юля. - Так полагается. Если дети сами спастись не смогли и их спасают взрослые, то взрослым обязательно дают медали. Причем не шоколадные.

[Натка]

Натка недоверчиво фыркнула, мол рассказывай... не без оснований полагая, что ей вешают лапшу на уши.
Впрочем, не удержалась и, вздохнув, проговорила:
- А нам бы можно и шоколадную, даже одну на двоих.

[Юлька Огонькова]

- А нам бы выписали строгое предупреждение... по наказаднице, - вздохнула Юлька.
Вообще-то по накозаднице девочке попадало только в чрезвычайных ситуациях. Но Натка в вольере была той самой чрезвычайной ситуацией. Чрезвычайнее придумать сложно.

[Натка]

- А нам бы выписали строгое предупреждение... по наказаднице, - вздохнула Юлька.

С постановкой вопроса Натка предпочла бы не согласиться, только как тут отрицать очевидное. Девочка тоже вздохнула. Впору было почесать в затылке или, в крайнем случае, ту самую наказадницу, но чесалось упорно под коленкой.
Где Натка и шкрябнула пару раз, немного задержав продвижение к выходу из дендрозоопарка.

[Юлька Огонькова]

А вот у Юльки скребло где-то в животе. Напряжение схлынуло и очень хотелось отметить каким-то образом счастливый исход приключения. Нет, в самом деле, все же закончилось хорошо.
- Натка, ну что ты все тормозишь? Что с тобой?

[Натка]

- Натка, ну что ты все тормозишь? Что с тобой?

- Комар укусил, наверное, - озвучила последнюю свою версию девочка, выпрямилась и зашагала вместе с Юлькой, приняв решение больше не чесать.
Ей тоже хотелось поскорее покинуть дендрозоопарк, но она по привычке крутила головой, стараясь увезти сегодня побольше впечатлений. Правда шли они довольно быстро, потому даже надписи на табличках, вкопанных рядом с деревьями и кустарниками, Натка прочесть не успевала.
А впереди уже белел знакомый столб с дырками.