Познань

Катюша Ларионова

Голос брата отвлек Катю от размышлений, что школа и вдруг тюрьма. Так же не бывает, не должно быть.
А Серёжка ловко переключил её внимание на башенки. Это было тоже интересно. Башенки были интересными, необычными, однако сравнение Катюшке не понравилось.
- Нееет, - протянула она и помотала головой, - Надя не такая большая. Это больше на того дядьку похоже, из поезда. Помнишь?
С этим вопросом девчонка показала руками необъятный живот толстяка, надула щеки и пару раз перевалилась с ноги на ногу.
Но тут же прыснула от смеха.

Андрей Аркадьевич

- А теперь, друзья мои, прошу посмотреть направо. Сейчас мне хочется вспомнить известную русскую пословицу "нет худа без добра". Почему ? Смотрите. Плохо ли то, что разрушено здание арсенала? Как историк и экскурсовод, я уверенно отвечаю: конечно плохо. Но благодаря этому мы с вами можем посмотреть как бы изнутри на квартал между улицами Дубильщиков и Сапожников, который мы иначе не увидели бы. И еще мы с вами отсюда не увидели бы изящную башню городской ратуши. Да, конечно, мы ее обязательно увидим, когда выйдем на Старый рынок, главную площадь города, на которой стоит ратуша. Но есть своя прелесть в том, чтобы посмотреть на башенку издалека. А рядом вы видите массивную башню костёла Наисвятейшего Сердца Иисусова и Богоматери Утешительницы. И сам костёл со стороны его северной стены. Если бы сохранилось здание арсенала, это было бы невозможно. История этого костёла очень интересная, и позже я вам ее подробно расскажу. Но сейчас прошу обратить внимание на то, что к костёлу под прямым углом пристроено еще одно здание.

- Это здание капеллы во имя Девы Марии Розарии. Поскольку в Православии такого посвящения нет, то я расскажу об этом немного подробнее. Венком из роз, по-латыни розариум, называются традиционные католические четки и читаемые по ним молитвы. В 1571 произошла знаменитая битва при Лепанто, Третья по счету в этом месте, но своей славой затмившая две первых так, что когда говорят "битва при Лепанто", то все вспоминают именно третью. В этой битве флоту коалиции католических государств противостояла турецкая эскадра. Перед боем католики долго молились по розариям, а в Риме прошел крестный ход, с молитвами к Богородице о даровании победы над неверными. В результате флот коалиции одержал блестящую победу, в честь которой Римский Папа учредил праздник Пресвятой Девы Марии Победы. Спустя два года уже новый Римский Папа, Григории XIII изменил название, и с тех пор католики празднуют праздник Пресвятой Девы Марии Розария.

Серёжка Ларионов

- Ага, - хихикнул Сережка, вспоминая объемистого дядечку из поезда.
А потом снова переключился на рассказ экскурсовода: делу время, потехе час.
Про розарий, конечно, было очень неожиданно. Мальчишка украдкой покосился на "бабу Лену", которая строго расспрашивала Андрея Аркадьевича в Варшаве. Вдруг и сейчас начнет? Но пенсионерка молчала, а по лицу понять ее чувства было невозможно. Видимо, ничего такого страшного с ее точки зрения гид сейчас не сказал.

Андрей Аркадьевич

- Ну а сам доминиканский костёл является старейшим сохранившимся познанским храмом на левом берегу Варты. А его история уходит вообще во времена Болеслава Кривоустого, то есть во времена старой Познани, расположенной на Тумском острове. Но уже тогда в этом месте появился поселок святого Годегарда с небольшим деревянным храмом в честь своего небесного покровителя. Культ этого святого характерен для Северной Германии, где, собственно и протекала его земная жизнь. Что заставило поставить ему церковь в далеких польских землях, не совсем понятно, но хроники утверждают, что так оно и было.
Андрей Аркадьевич перевел дыхание и продолжил.
- При строительстве новой Познани на левом берегу поселок попал в черту города. По его границе прошли городские стены. Где-то на их месте мы сейчас стоим. Точнее указать довольно сложно, форма старых городских стен простой не была. Но если брать очень приближенно, то стена шла вот как раз через здание новой синагоги, потом уцелевшее крыло арсенала, доходила до школы, а потом шла вдоль улицы дубильщиков, постепенно отступая вглубь правой ее стороны.
Гид сопроводил рассказ жестами рук, чтобы туристам было легче его понять.

Катюша Ларионова

Представить себе, что она стоит на стене, да ещё городской, было сложно. Потому что стена - это что-то высокое и основательное. А тут ничего подобного не наблюдалось. Хотя, папа показывал фотографии с раскопок, там были стены под землей.
Катюшка приподняла одну ногу, поставила, подняла вторую... потом покружила на месте, как опытный следопыт, только без увеличительного стекла, и выдала свою гипотезу брату:
- Они наверное глубоко, стены эти. Их же совсем не видно.

Серёжка Ларионов

- Катька, их разобрали. Это всегда так. Старые городские стены разбирают, потому что они мешают городу развиваться. Только немного сохраняют. На память. Может, мы кусочек этой стены и увидим, - блеснул своими познаниями в области истории старший брат.

Андрей Аркадьевич

- В 1244 году соправитель Великой Польши, князь Пшемысл Первый отдал церковь святого Годегарда и окружающую территорию ордену доминиканцев. Доминиканцы появились в Познани за несколько лет до этого, в 1231 году, но своего храма не имели и, если так можно выразиться, обитали где-то на Шрудке. Князь Пшемысл дал им место непосредственно в городе, чтобы построить храм и монастырь. Монахи споро взялись за дело и в 1253 году на месте нынешнего храма уже стоял каменный костёл который освятили во имя Петра Веронского, доминиканца, убитого катарами за год до постройки собора и канонизированного буквально накануне освящения, в марте того же 1253 года. Понятно, что это объяснялось тем, что смерть собрата оказала очень глубокое впечатление на монахов-доминиканцев.
Андрей Аркадьевич перевел дыхание и продолжил.
- Вот так начиналась история этого храма, а что было дальше мы узнаем, когда подойдем к его фасаду. Так что, продолжим нашу экскурсию.
И зашагал вперед.

Серёжка Ларионов

Экскурсанты потянулись за своим экскурсоводом и Сережка вместе с ними. Мальчишка только что сделал для себя интересное открытие: Познань была довольно сильно не похожа на Варшаву. Объяснить, чем именно не похожа, Сережка пока внятно не мог, но разницу чувствовал очень уверенно.
А домики с левой стороны улицы, по которой они шли, были кстати, довольно старые и красивые. Наверное, Андрей Аркадьевич и про них бы мог что-то рассказать. Но тогда группа точно замки посмотреть не успеет. Но вот про храм, башни которого поднимались впереди, он наверняка расскажет. Когда группа до этого храма дойдет.

Андрей Аркадьевич

Андрей Аркадьевич остановил группу у пешеходного перехода напротив Доминиканской улицы.
- Вот друзья мои, давайте сейчас еще раз обратим внимание на городскую архитектуру. Сначала на общий фон. Видите какая здесь, в Старом Городе причудливая смесь старых и современных домов? Я уже называл причину произошедшего: слишком многое было разрушено в 1945 году при освобождении города. Центр Варшавы буквально вся Польша восстанавливала из руин в старом, довоенном стиле. Если бы было решено так поступить с центром Познани, то сегодня значительная часть его лежала в развалинах, а я бы рассказывал, какие есть планы на восстановление того или другого здания. Но поляки пошли по другому пути: восстановили то, что было не слишком сложно восстановить, и застроили то, что было разрушено до основания.
Экскурсовод перевел дыхание и продолжил.
- В качестве примера давайье посмотрим на это здание из красного кирпича на противоположной стороне улицы.

Это второе крыло здания арсенала. Видите как получилось: крылья здания восстановлены, а середина утрачена и планов ее реставрации, насколько мне известно, не существует.

Серёжка Ларионов

Дома тут действительно были очень разные. И гимназия со скругленными окошками, сразу напомнившими Сережке фильмы про хоббитов. И просто жилые дома, но явно не новые, украшенные не сильно, но со вкусом. И вычурное здание на углу: ребристое, косоугольное и даже с башенкой.

И современный дом напротив. И, конечно, второе крыло арсенала.

Андрей Аркадьевич

- Теперь давайте оглянемся назад, на эту изгибающуюся улочку. Она называется Шиперска, и перевести это название на русский язык без некоторой потери смысла не получится. Можно перевести дословно: Шкиперская. Можно литературно: Капитанская. Но дело в том, что смысловая нагрузка этих слов в русском и польском языках разная. У нас главный человек на любом судне называется капитан. А шкипер это тоже капитан, но иностранный, как правило англичанин или немец. И это слово используется в основном в художественных произведениях для придания им большего колорита. Чтобы читатель почувствовал, что речь идет о загранице. А вот в Польше не так. Здесь капитан это тот, кто командует морским судном, а шипер или шкипер управляет речным или каботажным кораблем. И если теперь вспомнить, что в том направлении, куда уходит улица, раньше был речной порт, то понятно, что название улицы не случайно. Когда-то по ней в город шли речники, в том числе и уважаемые шипера. А сегодня это память о том, как Познань была когда-то крупным речным портом.

Серёжка Ларионов

Сережка сдавленно хихикнул: опять разыгралось воображение.
Мальчишка представил себе, как к Ромодановскому причалу подходит корабль. И с пристани дежурный кричит в рупор:
- Эй, капитан, откуда идешь?
Речники не говорят "плывешь", и очень обижаются, когда про них "плывут" говорят другие. Речники "ходят". Так что дежурный сказал все правильно, но все равно промахнулся. Потому что капитан попался польской закалки. И ответил:
- Какой я тебе капитан? Я шкипер!

Андрей Аркадьевич

- А теперь я прошу повернуться и посмотреть в сторону центра города. Если бы мы с вами могли сделать это хотя бы лет триста назад, то увидели бы, что стоим перед городской стеной рядом с небольшими воротами. Для наглядности было бы удобно сказать, что стена проходила по нынешней улице Дубильщиков, а ворота стояли как раз там, где начинается перпендикулярная улица, которая называется Доминиканская, но это будет неправда. Городская стена средневековой Познани имела неправильную форму и пересекала улицу Дубильщиков наискосок там где стоит уцелевшее крыло арсенала. И построено оно как раз на месте ворот. Ворота, между прочим, назывались Доминиканскими, хотя на Доминиканскую улицу не вели, потому что ее просто не существовало. Ее проложили только в 1804 году, после сильнейшего пожара 1803 года. Но к тому времени скорее всего уже не существовало ворот, потому что еще в 1793 году прусские власти Позена приступили к разборке городской стены.

Серёжка Ларионов

Представить себе положение городской стены было не так уж и сложно. А вот саму стену и ворота уже не просто. Ведь Андрей Аркадьевич не описал, какими они были. Уж точно непохожими на Нижегородский Кремль, ведь это же Польша. Так что Сережка вообразил себе "усредненную" стену. И понадеялся, что от нее хоть что-то осталось, и это "что-то" Андрей Аркадьевич им покажет.

Андрей Аркадьевич

- Ну а теперь, друзья мои, все же пройдем в центр города.
Андрей Аркадьевич повел группу за собой через улицу Дубильщиков и потом по Доминиканской.

Серёжка Ларионов

На Старый Город Варшавы Познань пока мало походила. Но у нее была другая красота, которая, пожалуй, Сережкиному сердцу была даже милее.
Едва туристы углубились в Доминиканскую улицу, как прошли мимо замечательной арки.

Мальчишка даже хотел попросить папу сделать фото, но понял, что не выйдет. Слишком близко от арки они стоят. А переходить на другую сторону папа не станет. Был бы Сережка старше, он бы со своим фотоаппаратом перебежал и сфотографировал, а отец не такой энтузиаст. Так что придется просто запомнить.
Может быть когда нибудь Сережка снова окажется в Познани...
Или поможет интернет.

Андрей Аркадьевич

- Вот обратите внимание, друзья мои, какое смешение времен на этом небольшом участке узкой улицы. На противоположной стороне на углу стоял современный дом, а сейчас мы уже проходим мимо памятников архитектуры, домов постройки первой половины XIX века. На нашей стороне мы прошли сначала мимо крыла арсенала, то есть опять же, XIX век. А сейчас идем вдоль боковой стены костёла, строительство которого было завершено около 1250 года. И тем не менее, все эти строения смотрятся вместе очень органично, не правда ли?

Серёжка Ларионов

На взгляд мальчишки, на памятник тянул только один из указанных экскурсоводом домов. Второй был слишком уж простенький на вид. А возраст не настолько приличный, чтобы ценить его только за это. Вот был бы он ровесником костёлу, тогда да...
Лучше бы Андрей Аркадьевич что-нибудь про арку сказал. Но этого не произошло. Сережка решил при возможности про нее спросить, но не слишком обольщался: он уже осознал, что забывает большую часть подобных желаний. Потому что новые впечатления безжалостно вытесняют старые.

Андрей Аркадьевич

Андрей Аркадьевич довел группу до перекрестка. Там он остановился и начал рассказ.
- Итак, друзья мои, мы стоим перед главным фасадом старейшего познанского костёла на левом берегу Варты: храма Святого Сердца Иисуса и Богоматери-Утешительницы.

- Я уже рассказал вам его предысторию и остановился на том, что в 1253 году этот храм был построен и освящен во имя брата-доминиканца Петра Веронского. Конечно, облик костёла тогда был иным. За столетия своей истории он был несколько раз очень сильно поврежден. Впервые это случилось из-за наводнения в апреле 1698 года. Вода залилась внутрь, подмыла столбы, они рухнули, рухнула и крыша. Восстанавливал храм известный итальянский архитектор Джованни Катенацци. Работы велись очень долго, начались в 1700 году и длились до 1724. При этом облик храма сильно изменился, приобретя черты стиля барокко. И буквально на следующий год, в 1725-м, ураган снова обушил часть крыши. Но в этот раз ремонт прошел намного быстрее. Наконец, в 1803 году костёл был сильно поврежден пожаром, его пришлось снова ремонтировать.
Андрей Аркадьевич перевел дыхание и продолжил.
- А в промежутке между ураганом и пожаром, в 1780-82 годах, к храму была пристроена башня-колокольня. Вот мы ее сейчас видим. Ремонт после пожара затянулся до 1814 года, а уже в 1833 прусские власти потребовали от доминиканцев покинуть Познань. Костел стал приходским. После восстановления независимой Польши, в 1920 году, его снова передали ордену, но уже не доминиканцам, а иезуитам. Во время Второй Мировой войны фашисты использовали помещение храма под склад. После освобождения пришлось снова проводить длительную реставрацию, работы завершились только в 70-х годах ХХ века. Ну а сам костел сегодня является приходским храмом и памятником истории и культуры.

Серёжка Ларионов

Сережка поглядел на костёл уважительным взглядом. Очень заслуженный ветеран архитектурного фронта. Пережил и пожар, и наводнение, и ураган. Есть чем гордиться!

Андрей Аркадьевич

- А теперь, друзья мои, давайте осмотримся на этом перекрестке. Во-первых, я хочу вам сказать о свободном пространстве напротив костёла. Здесь когда-то стояла еще одна синагога, но во время Второй Мировой войны она была разрушена. Опять же, восстанавливать не стали по той же самой причине: практически все еврейское население города погибло, в синагогу просто некому было бы ходить.
Андрей Аркадьевич вздохнул и продолжил.
- А что касается сохранившихся домов, то практически каждый из них имеет статус памятника культуры. И, согласитесь, они очень красивы. А еще, конечно, вы чувствуете, что стиль застройки здесь совсем другой чем в Варшаве. Потому что помимо польского влияния в Варшаве чувствуется русское, а в Познани немецкое. Наиболее важным историческим памятником считается вот этот угловой дом с неровными стенами.

Он построен в 1898 году, авторство проекта приписывается обычно архитектору Теодору Ярецкому, хотя это строго не подтверждено. А сама перпендикулярная улица называется Шевска, то есть улица Сапожников. Вот по ней мы и продолжим наше путешествие. Прошу за мной.
И он повел группу за собой к центру города как раз вдоль "самого исторического дома".

Серёжка Ларионов

Сережке больше понравился дом напротив:

Но и тот, про который рассказал Андрей Аркадьевич, был тоже хорош. А вообще, действительно, тут на каждом доме можно было вешать табличку "Памятник".

Андрей Аркадьевич

Экскурсовод остановил группу на следующем перекрестке. Если быть точным, то не совсем перекрестке: продолжение улицы, по которой они шли, было немного смещено вправо. А если упрямо пойти прямо, то упрешься в стену дома. Но на противоположную сторону Андрей Аркадьевич переходить не спешил.
- Друзья мои, улица на которую мы вышли, называется Велька, что переводится как Великая. Не Большая, а именно Великая. И, в отличие от Доминиканской, которую, напомню, проложили только в XIX веке, это очень старая улица, которая была здесь с самого переноса города на правый берег Варты. Правда, тогда она называлась Тумской. Почему она так называлась? А помните, я говорил, что раньше с Тумского острова в Старый Город люди добирались другим путем? И этот другой путь как раз и проходил через эту улицу. Почему же изменилось название?
Андрей Аркадьевич улыбнулся.
- Вы, наверное, друзья мои, заметили, что польский национальный характер питает слабость к украшательству, роскоши, некоторой такой помпезности. Это проявляется и в архитектуре, и в поведении многих известных поляков. И в названиях тоже. В Варшаве мы с вами побывали на Королевском тракте. А в Познани свой Королевский тракт, соединяющий Королевский замок и Кафедральный собор на Тумском острове. И вот части этого тракта, Тумской улице, дали более звучное название. Возможно, кстати, что тут сыграли свою роль ворота Старого города. Они находились на уровне...
Андрей Аркадьевич указал вдоль улицы.

- ...на уровне вот этого темного дома с аркой высотой в два этажа. И назывались они брама Велька, то есть Великие ворота. Очень может быть, что постепенно название ворот прижилось и к улице.

Серёжка Ларионов

- Кузнечик одобряет, - хихикнул Сережка на ухо сестренке.
Он внимательно слушал рассказ экскурсовода, с восхищением смотрел на дома на улице, но все это не помешало ему вспомнить книгу Крапивина "Дырчатая Луна". Был там кузнечик по имени Велька.

Андрей Аркадьевич

- А рядом с ним ближе к нам, с такой вот мансардой, над которой крыша навроде фуражки, находится дом Отто Штерна. В смысле в XIX веке Отто Штерн был заказчиком постройки этого дома и его хозяином. Ничем особым этот дом не знаменит, но как-то исторически сложилось, что его очень часто приводят в качестве примера, образца застройки центра города.

Катюша Ларионова

Серёжка Ларионов писал(а): - Кузнечик одобряет, - хихикнул Сережка на ухо сестренке.

Катька улыбнулась в ответ, не скрывая своего удивления.
- Почему кузнечик? - спросила она, хотя уже привыкла к тому, что брат все время что-то придумывает.
Может, это он себя сейчас кузнечиком назвал?
А что - похож, такой же прыгучий, любопытный, тонконогий.

Серёжка Ларионов

- Ой! Мы же с тобой вместе не читали "Дырчатую Луну", - спохватился мальчишка. - Это там был волшебный кузнечик Велька. Приедем домой, почитаем обязательно!

Андрей Аркадьевич

- А теперь, пожалуйста, повернитесь в противоположную сторону. И мы видим совсем рядом башню городской ратуши, а чуть подальше башню королевского замка.

- И сейчас мы пройдем на Старый Рынок, который одновременно является ратушной площадью. Я прошу вас, друзья мои, при входе на площадь обратите внимание на статую Мадонны с младенцем на угловом доме. А потом повернитесь на секунду направо и посмотрите вдоль улицы, чтобы увидеть ближайший храм.

Серёжка Ларионов

Сережка уже от нетерпения гарцевал на месте. Так хотелось поскорее к башенке и башне. Ратушная, конечно, была была выше, но тонкая, изящная. А замковая солидная, основательная. Но посмотреть по дороге на статую и храм тоже хорошее дело. И не только на них.
- А здесь линия улиц такая ломаная, - поделился мальчик своими наблюдениями с родными. - Один квартал по отношению к другому постоянно смещен. Интересно, зачем? Неудобно же.
А еще было очень интересно, нет ли тут где-то домика, принадлежащего босым кармелитам. Потому что мостовая располагала, но Андрей Аркадьевич пока молчал, а задавать ему наводящие вопросы Сережка по уговору права не имел.

Николай Сергеевич

Серёжка Ларионов писал(а): - А здесь линия улиц такая ломаная, - поделился мальчик своими наблюдениями с родными. - Один квартал по отношению к другому постоянно смещен. Интересно, зачем? Неудобно же.

- У каждого архитектора своё видение, - задумчиво проговорил папа. - Об удобстве думают в последнюю очередь. Вот в России, например, в старину строили так, чтобы с любого переулка в городе была видна церковь. Может и здесь та же система?