Не все коту масленица

[Арина]

Все логично, хотела извиняться - извиняйся. Но разве сейчас она хотела именно этого. Да и не готова была, не было времени подготовиться. Да и не место... хотя, не услышат, наверное, соседи по вагону далеко сидят. А вот если услышат - осудят или одобрят? Оборачиваться на возможных слушателей Аришка не стала, затылок ничьи взгляды не буровили, не обжигали, значит, наверное... скорее всего... придется извиняться. Или предупредить?! Ну, нет, тут как-то вообще ничего не вяжется. О чем теперь-то? Едут вместе, в одну сторону.
Все эти размышления скучковались, сплелись в единый клубок в голове девчонки и никак не хотели распутываться.
Надо просто как-то начать... или прижаться самой к своему парню. Он же её... он же едет сейчас в город, а не зажигает с Алкой и друзьями. Вот по поводу Алки ничего не возникло, а вот по поводу друзей - защемило... испортила любимому человеку выходной. Прижаться, да!

Не вышло... Кирилл как-то ловко ускользнул на сиденье напротив. Мысленно поймав в объятия воздух, Родионовна села прямее. Хотелось закинуть ногу на ногу, но... была опасность стукнуть коленом парня. А такой цели не было, мало того - такая цель была бы крайне не желательной. Хотя... могла бы сбить напряжение, которое не отпускало, а все сильнее заматывало в кокон неловкости Аринку.
- Ну... я хотела предупредить, что... со мной все хорошо. Чтоб не волновались. Особенно Оля, я же... получается, обманула её. Ой, нет, особенно ты, конечно же. А потом уже Оля...
"Ага-ага, а сама думала, что Кирилл и не заметит, что тебя нет, будет продолжать веселиться... с огоньком, с друзьями и пивом" - вякнул ни к месту проснувшийся в тепле внутренний голос. Нет, парню знать этого не следует, мало ли что ей обида и ревность навнушали, каких страшных картинок нарисовали. Или это она сама... Ну, да, сама. Но и он не сказал же, что уходит в магазин.

- Извиниться хотела, - девчонка понизила голос почти до шёпота, руки сложились на коленях, взгляд тоже сосредоточился на нервном перебирании пальцами, - что ушла... не предупредив. Я хотела вернуться, потому что это не правильно, так уходить. Вот я посидела в холодном домике, в четырех обшарпанных стенах и поняла...
И тут взгляд резко взметнулся вверх, блеснув из-под ресниц.
- А остальные ещё на турбазе? Они же не знают... надо им сообщить.
Девчонка вскочила с места в готовности выпрыгнуть вместе с Кириллом на ближайшей станции и отправиться обратно.
Прям челночный бег какой-то.

[Кирилл Александрович]

Перемены в поведении Аринки покрывались все большим слоем тайны. Перемены-потому что ушла она наверняка не такая приподнятая, а скорее одержимая обидой или желанием что-то доказать. А сейчас хвостом крутит вокруг Кирилл аки белочка.
Вот уж точно- белочка, та самая, горячая. Разве что у Кирилла в голове от непонимания ситуации.
В какой-то момент парень даже отвернулся к окну. Нарочито так повернул голову. Ну, мало ли что там интересного есть, хотя это был повод не сорваться и не надавать прямо тут Аринке тумаков. Да и недаром , что в шубе. Не кулаками же, а так и не прошибешь.
Вот похоже на то- не прошибешь. Ибо даже не думает глобально объясниться.
-Ты...хотела извиниться? Ну давай. Хотела предупредить? Предупреди, Арин. Оле я пренепременно передам,-Кирилл провел по лицу рукой, сбрасывая напряжение. А мышцы реально напряглись-желваки заходили на скулах, зубы стали обтачивать нижнюю губу.
-И что ты поняла-то, Арин? То, что не особо-то до тебя кому есть дело, кроме меня? Или что? Да все обедали с хорошим аппетитом, когда я тебя разыскивал повсюду! И сообщил я им уже, что ты взяла билет и домой уехала! Так что можешь не дергаться.
Внутри стало тошнотворно- противно. От всего. И да, в частности от спокойного отношения всех к Аринкиному исчезновению. Или думали, что еще не время. Или что она на такое реально способна. Или что ради варежки решила облазит весь лес, а так как еще солнце светило в полную силу, но как нагуляется, так и придет.
-Варежку нашла? А совесть потеряла? Похоже на то,- сквозь зубы процедил Кирилл и встал с места.-Ты тоже не волнуйся, Арин. Со мной все хорошо! Ну и в лучших новых традициях...
Он резко встал, помахал девчонке рукой и направился к дверям вагона.

[Арина]

Промерзшая, измученная угрызениями совести душа тянулась к теплу, к любимому парню, который был так близко и смотрел... вроде вот только что смотрел с интересом и пониманием и вдруг все поменялось. Аринку обожгли, буквально оттолкнув, слова Кирилла. Нет, она не понимала. Она же извинилась, она даже сказала, о чем хотела предупредить... в тот момент она ещё не знала, что там вообще будет - на турбазе. Может она зайдет, а там все с пивом и с девчонками обжимаются. У них ведь все просто. Вон Алка захотела Кирилла - взяла... утянула на санках в кусты, у урны курильной тоже непонятно, что произошло, а потом ещё и... слова Ирки не давали покоя... Она бы просто извинилась, что так внезапно исчезла и никого не предупредила, просто извинилась. А теперь оказывается, они уже знают, что она уехала... жаль, что не она сама сказала. Девчонка растерянно опустилась на скамью...она хотела подумать, собраться с мыслями, но ей не дали - варежка, совесть, встал и пошел к выходу... ну, да, теперь же знает. Да что он знает?!!
Все было совсем не так, Кирилл не понимал и своими словами бил наотмашь. И даже слово разыскивал неприятно резануло девчонке слух. Да, не искал... не волновался, а именно разыскивал, потому что она своим уходом ему все планы спутала.

- А тебе разве есть дело? Чего ж ты тогда не предупредил, когда уходил, когда Алка на тебе висла, на ногах не держалась? - выпалила Аринка, приходя в себя и приходя в какую-то неведомую ранее ярость.
Все накипевшее, вскипевшее, как сказала бы мама, предпочитая все ей неведомое сравнивать с известной коричневой субстанцией, не шоколадом, выплеснулось... и достигло уже спины уходящего парня.
- Иди, конечно, можешь назад вернуться, пиво пить и обниматься с кем хочешь... Не забудь позвонить, когда домой вернешься, чтоб я не волновалась. Эх, ты...
Аринка развернулась и решительно двинулась в другую сторону. Оставаться в этом вагоне, где уже привлекли внимание к себе, не было ни сил, ни желания. А ещё хотелось расплакаться... но это надо хотя бы до тамбура добраться. А ещё... выйти на незнакомой платформе и дождаться следующую электричку, правда существовала опасность, что та проскочит мимо. Теперь Аринка точно знала, что так бывает... и что это порой сильно меняет судьбу.

[Кирилл Александрович]

А Кирилл и не знал, куда и зачем пошел. Куда, еще понятно- в другой вагон . Или в тамбур. А вот зачем? Потому что Аринка встала? Или показать ей, что уходит? Или действительно уйти? Да, такая мысль была, но не больше, чем если б в другую комнату, поругавшись с супругой, и то до ужина. Может за это время подумает, что говорить и как говорить. Ясно, что в Аринке совершенно не было зрелости. Чувство вины прослеживалось, очевидно так, но вот это ее вихляние из стороны в сторону выбивало из равновесия. И чтоб не выйти из него, лучше пока выйти самому.
Но тут же за спиной раздалось Аринкино мявканье. Такое обиженное, и желающее остановить его. Это было ясно по словам. Да и вообще ясно. Он и хотел, чтоб она его остановила. А как иначе? С любимыми не расстаются. По-хорошему и по-мирному, ага.
-А мне есть дело, да,-обернулся Кирилл со спокойным выражением лица.- И? Логика железная, ага...Я ж не пропал среди леса. Пока не пропал.
Он сделал пару шагов, неспешно так, чтоб Аринке не пришлось слишком громко кричать ему вслед.
-Я все могу, Ариш, если захочу, спасибо за разрешение. Позвоню обязательно, ага,-он еле уже сдержал улыбку, видя, как взбеленилась Аринка.
Ишь, почапала, почапала. Далеко ли? Так...А вот тут уже надо держать ухо в остро.
Кирилл быстро двинул в свою сторону, прислонился в тамбуре к стеклу. Если что, он поймает эту артистку на платформе.
Или сам пробежит мимо ее окон, будто возвращается на турбазу по ее совету.

[Арина]

Она уходила, сжимая руки в кулаки, готовая самой себе надавать за слабость, но чувствуя, как пол, который и так был весьма шаток, уплывает из-под ног, а в глазах начинает пощипывать соленая влага. Ему есть дело... только потому, что с ним приехала. И зачем ехала, не понятно, сама ревностью измучилась, его издергала. Лучше не знать... или лучше знать? Или доверять? Но как?!
Вон, даже не отрицает уже, что висла... значит, Ира правду сказала. А как не хотелось находить подтверждения своим мыслям и догадкам, как хотелось опровержений. Да таких, чтоб сердце сжалось, потом подскочило теннисным мячиком и взлетело, расправив крылья.
- Дурак, - выдохнула девчонка себе под нос и этим самым носом шмыгнула. Аккуратно так, чтоб он не услышал. Хотя, он и не слышит, вон, рад, что ему все разрешили типа. Хотя и спрашивать не собирался. Она вот тоже не будет спрашивать, а что - раз ему можно, то и ей тоже. Не всё, конечно... но хоть что-то. Под не всем Аринка понимала любую измену - слишком тесные объятия, поцелуи... уж не говоря о чем другом. О другом с другими вообще не думалось - это был какой-то нонсенс просто. Как поется в песне - на тебе сошелся клином белый свет... Вот на Кирилле и сошелся.

Свет, да, в конце тоннеля. Или это не тоннель был, а просто широкий мост, под которым промчался их поезд.
Позвонит... обязательно. Ну, и хорошо! Хоть выходной день проведет так, как хотел. Да, хотелось так... хотелось так думать, а ещё очень хотелось пнуть посильнее дверь. Но она точно ни в чем не была виновата.
В тамбуре было холоднее. Едва за Аринкой закрылась дверь, из её глаз хлынули слёзы. И не просто слезы, а такие горючие... была бы зажигалка, можно было бы поджечь. Они жгли щеки, как кислотный дождь. Девчонка прижалась к стене, посмотрела сквозь стеклянные двери, насколько далеко ушел Кирилл. Не увидела его. И тоже шагнула поближе к двери, но противоположной той, из которой выходят на платформу.
Объявили название станции, электричка начала сбавлять ход. В тамбур вышли пожилая женщина с примятой сумкой на колесиках и молодой мужчина в очках и лохматой шапке. Аринка обернулась... представила такую шапку на шевелюре Кирилла, улыбнулась получившемуся образу и тут же снова сникла, поморгала мокрыми ресницами и отвернулась.
Поезд остановился. Вместе с разъезжающимися дверями что-то в груди щелкнуло и скрипнуло, а потом сжало сильно-сильно, до боли. Сердечко подкатило к горлу. Родионовна его сглотнула и... метнулась к выходу, следом за людьми, ухватилась за поручни, высунулась на мороз... Станция не показалась ей заслуживающей доверия, хотя пассажиры явно считали иначе - в первые вагоны активно загружались люди.

Один шаг и он уедет один... А она так и не сказала ему, как ей стыдно за свой поступок... Или ему это и не надо?..
Арина сделала этот шаг, шаг на платформу. Ветер, недовольно охнув, шевельнул её волосы, мороз щипнул влажные щеки и подбородок. Не жарко... И казалось, что становится ещё холоднее.

[Кирилл Александрович]

На месте не стоялось. Кирилл прошел еще один вагон, словно ему нужно было увеличить это расстояние между ними.
Народу в нем было побольше-ну так начало поезда, понятно. Он вперился в окно...Длинная какая -то остановка, точнее промежуток между станциями.
Электричка сбавляла скорость. Уже в поле зрения появилась лестница, что вела к платформе. А вот и она сама, платформа. Кирилл насупился, нахмурился, надул губы...Ну все как перед прыжком, что собирался совершить. Вот как выскочит из вагона, да мимо Аринкиных окон, где там она обосновалась. Пусть посмотрит, как это выглядит. Он, конечно, потом запрыгнет в другой вагон, но это потом. Не дурак, что выйти совсем и мерзнуть на платформе с час , а то и полтора. Вот еще! Поезда, что ли мало для двоих?
Вообще, он думал, что Аринка пойдет за ним. Как и должна- за ним. Ведь он не сказал ей ничего такого...не оттолкнул, не послал, не сказал, что уходит. Или что-то сказал? Сейчас парню было трудно вспомнить, как и сообразить , что послужило причиной ее поведения.
А...не предупредил, что пошел за пивом...Так, что ли? Ну, ничего, сейчас точно предупредил.
-Вы выходите, молодой человек?-проскрипел старушечий голос за спиной.
-Да...-Кирилл ответил машинально, словно в пустоту.
Двери отворились, старушка чуть было нее вытолкнула его, да и загородил собой он весь проход. Да, значит, и выходи.
Бегом, чуть ли не столкнувшись со спешившим успеть войти мужиком, Кирилл отмерил вагон, из которого выскочил. Вбежать? Вбежать, не то действительно останешься на улице.
Он уже зацепился рукой за поручень, как среди вышедших замелькала знакомая шубка. У следующей двери!
Аринка! Во, дурная! Недаром, что у них мысли сходятся- на то и пара! И куда это она? Стоит, топчется, как проводница вагона дальнего следования.
Парень в два шага оказался возле это двери, уже когда были слышны предупреждающие слова-"Осторожно, двери закрываются!"
-А ну!-он подхватил Аринку двумя руками подмышками, приподнял и быстро впихнул в вагон, едва не защемив между дверей свой рюкзак.-Ты с ума сошла?!! Что ты вытворяешь сегодня! Арина!
Кирилл не мог сдержать эмоции, несмотря на двоих пассажиров, толкущихся в тамбуре. Хотя они остановили его движения, когда руки Кирилл уже вцепились Аринке в предплечья, готовые пригвоздить ее к стенке.

[Арина]

Шли мгновения мимо... люди тоже шли мимо.
Сейчас двери закроются и останется только холод, пустота и боль.
Почему так больно?!
Потому что он не сказал главное, что любит, потому что он обижен, рассержен, потому что она не понимает мотивы его поступков и слов. Не говоря уже о своих... Просто хочется убежать, от него и от себя, от выгрызающего все внутри чувства вины и обжигающей обиды. Столько всего сразу - непонятного, незнакомого, разрушающего. В жизни Аринки пока не было места таким чувствам, было место любви, заботе, радости своим и чужим успехам, огорчениям при неудачах. Было место осознанию особенности и ценности каждого человека. И вдруг появился он - самый особенный и ценный, что-то щелкнуло - и душа раскрылась навстречу... и его душа тоже. Или это самообман... нет, она чувствовала, она знала, что он тоже впустил её в свое сердце, слился с ней душой. Разве не это волшебство называют любовью?!..

Аринка не успела осознать и части своих мыслей, когда тот, к кому её так тянуло и от кого ей так хотелось убежать, оказался рядом. Она только успела подогнуть ноги, когда Кирилл подхватил её, подчинилась его порыву, его движению вперед - обратно в тамбур, в поезд.
Все произошло настолько быстро, что девчонка только зубами клацнула, когда её поставили на железный пол, который пошатнулся, оповещая всех о том, что нужно занять свои места или ухватиться за поручни, потому что поезд отправляется.
Еще толчок, к стене - ловушка?!
А разве она боялась Кирилла? Нет... она доверяла ему практически во всем.
- Да сошла... я вообще ничего не понимаю, - выкрикнула Аринка, издав что-то среднее между стоном и всхлипом, - сначала ты ушел, ничего не сказав, потом Ирка... сказала... потом не тот поезд, контроль, незнакомая станция, холодно, страшно и страшно глупо. Я хотела вернуться! А ты... ты почему не сказал, что уйдешь?! Из-за неё, да?! Это было так важно, да?!
Подчиняясь внутреннему импульсу, не думая ни о чем, Аринка пару раз ударила кулачками по груди Кирилла. А поезд набирал ход, стуча колесами по рельсам все громче, все отчаяннее.
- А теперь ты снова ушел!.. Ну и оставил бы меня там... раз я все равно тебе не нужна.
Дурацкие сопли... пришлось с шумом втянуть их и ладошками закрыть лицо, чтобы не видеть его реакцию, она не была готова её увидеть, она бы и уши закрыла, но ладошек было всего две.

[Кирилл Александрович]

Аришкины волосы растрепались. Она, казалось, вся была какая-то растрепанная, но и в то же время растерянная, непонятная сейчас, ведь Кирилл уже и забыл, когда они ссорились... И ссорились ли? По мелочи было что-то, а сейчас вместе со стуком колес стал стучать в груди страх, что этот поезд может унести то, чем он так дорожил, что лелеял, взращивал, на что надеялся. Надеялся,что у них никогда не возникнет таких глупых пошлых ситуаций. А он сам поддался на настроение подруги и ушел, в другую сторону.
Он слушал ее и не понимал. О чем она? Какой-то набор слов, но слова выскакивали из ее губ будто сами собой, и в каждом из них было обвинение, досада, беспомощность, словно на ее хрупкие плечики взвалили ношу, которую она не могла вынести, и при этом чувствовала еще и себя виноватой.
Ее маленькие кулачки хотели достучаться до Кирилла, до ее Кирилла... Которому она, оказывается, не нужна. Эх, Аринка...
Парень искоса посмотрел на недоумевающую тетку, что уставилась на эту парочку с неподдельным интересом, перехватил Аринкины запястья, отрывая ее ладошки от лица, чуть сжал их.
- Ты...Ты чего, Аринка?! - ласково и в тоже время немного насмешливо спросил он и прижал к себе девчонку. - Я не собирался ни уходить, ни оставлять тебя, глупышка ты моя!
Крепко, будто хотел слиться с ней, защитить, разубедить, что все ее слова - это выдумки и игра ее воображения.
Подбородок уткнулся в ее макушку, волосы приятно, так по-родному щекотнули лицо, обдав морозной свежестью.
Кирилл внезапно нахмурился , чуть отстранил от себя Аринку.
- А...ты почему без шапки, стрекоза? У тебя лето, когда ты все пела? Что это? Так...где она? Потеряла, что ли? - строго спросил он и стал осматривать Аринку, будто шапка могла быть надета на какое-то другое место.

[Арина]

Представив самые разные реакции парня на свои откровения, Аринка ожидала чего угодно - того, что её тряханут, впечатывая в стену еще сильнее, что её оттолкнут, что... обнимут, но не того, что отнимут ладони от лица, что заглянут в самую глубину влажно поблескивающих глаз со слипающимися от прихваченных морозцем слёз ресницами. Она несмело заглянула в его глаза. Её взгляд, наполненный надеждой, мольбой и доверием слился с его, светящимся нежностью... да-да, именно нежностью и какой-то затаенной... нет, не болью, а тревогой.
А чего она? Она и сама не знала, просто внутри болело, тосковало, раздирая, оставляя рваные раны. Зверь по имени ревность не желал засыпать, не насытившись. А девчонке больше не хотелось его кормить. Её руки опустились бессильно, повиснув как плети. Именно плети, которые только что хлестали по груди любимого на остатках воли.
Аринка опустила голову и ощутила, как его плети обвиваются вокруг её плеч, заходят на спину и притягивают её к такому теплому, родному... а под курткой стучит, старательно разгоняя кровь по всему телу, любимое сердце.

Девчонка доверчиво прильнула, ощутив теплое дыхание на макушке... Он не собирался уходить, он не хотел оставлять её... и она его, он так и сказал - моя. Хотелось верить, впитывать губкой признания, они ограждали от зверя, усыпляли его.
Кирилл по-прежнему ничего не отрицал. Видимо, всерьез считал, что флирт любви не помеха, и что любая девчонка, которая к нему липнет, лепится, клеится - это не банный лист, не чужая жвачка со стула, а полезный для здоровья горчичник. И чтобы он чувствовал себя увереннее рядом со своей половинкой - придется тоже научиться флиртовать. Она же не горчичник, нет, она его второе крыло, его свет, и не в конце тоннеля, а тот, что окружает сиянием, делая жизнь светлее и радостнее. Да-да, именно так она себе всегда представляла любовь и верность, в которых не было места нелепому флирту. Глупая романтичная девчонка. Глупышка, правильно он сказал.

Можно было так стоять долго и счастливо, но что-то снова пошло не так...
Шапка! Аринка, будто очнувшись от зимнего сна, встряхнулась и тоже оглянулась по сторонам - может шапка слетела и валяется на заплеванном, зашарканном грязными подошвами полу. Уши защипало, но не от холода, а от жара, словно только что ей дали по ушам, как это было обычно, когда она забывала варежки, шарф, зонт... а Кирилл выговаривал ей и был при этом таким родным. Так же привычно захотелось оправдаться.
- Не помню... Кирилл, я не... - руки машинально подцепили широкий меховой ворот, который при желании мог заменить половину шапки, и потянули его на голову.

[Кирилл Александрович]

Аришка, его родная, его любимая, такая маленькая. Ну куда она собралась от него бежать? Кирилл даже поверить не мог, что сейчас ехал бы один, с нетерпением поскорее достигнуть ее дома, настигнуть ее... А если б ее не было? Что б тогда он делал? Что б сказал Татьяне Александровне?
Ее слова стали доходить до него - он ушел. Он не предупредил. Ушел с Алкой. Так не вдвоем же, не вдвоем!! Так вот в чем дело...
Какой же он бесчувственный дурак! Ведь Аришка такая хрупкая, не привыкшая к смешанному коллективу - конечно, у них все девчонки в колледже, и ей не понять... А ему, ему -то понять? Вот теперь да.
Родионовна засуетилась, стала осматривать себя, даже его-будто он мог стащить с нее шапку, спрятать, а потом пошутить.
Вся рассеянная и такая испуганная. Спряталась словно в свой воротник. Как мышка в норку - да только носик торчит.
- Как это не помнишь, Арина?! - Кирилл даже глаза вылупил - не помнит, куда на морозе шапку дела. - Ты что это? Ты так и была на улице?? В мороз? Ну, знаешь ли! Неудивительно, что...
Да ничего не удивительно теперь - ни ее побег, ни ее слезы, что подсыхали на расстроенной мордашке.
- Ну? Ну что это такое? Уши бы тебе надрать да не только уши! - Кирилл легонько, с улыбкой, но хмурясь, взял ее спрятанные ушки пальцами и потрепал, словно она была нашкодившим котенком. - Потеряла, что ли? Ладно, пойдем в вагон, шапку дам свою, у меня то есть капюшон!
Он потерся носом о ее носик, чмокнул ее лоб, потому как больно уж любопытные были пассажиры тамбура. Ну еще бы - все тетки да бабки с тележками, а тут - такой цветочек. Два цветочка!
Двери разомкнулись, Кирилл выискал глазами свободные места.
- Ну, садись, беглянка, - кивнул он на свободную скамейку. - Будет с тобой серьезный разговор. А сейчас выясним причины и подробности твоего поведения. Как я понял, ты меня приревновала? или просто разозлилась, что я ушел не сказав тебе ничего?
Кирилл сел рядом, вплотную к Аринке, чтоб не пилить ее взглядом и чтоб она могла расслабиться. И ощутить его, близко- близко.

[Арина]

Уши вспыхнули раньше, чем их ухватили и потрепыхали. Они бы ещё и прижались, если бы росли на макушке, как у котят, а не по бокам лохматой головы, на которую широкий ворот так и не натянулся толком. И причина была - на улице - кивок, в мороз - уже не так уверенно. А ведь и правда - без шапки вышла, даже не подумала шапку натянуть, но и на перроне ведь не ощутила всей прелести охлаждения именно этой части тела. Вот пальцы... да, прихватило морозцем сразу. А в голове гуляли свои ветерки, большей частью жаркие и мучительные - ветерки сомнений, обид и тоски.
А неудивительно-то что? что безголовая, потому и убежала... Эта мысль вызвала внутреннюю брыкучесть, которой Родионовна не дала выразиться вербально. Может только на лице промелькнуло несогласие с выводами, этакое мысленное фырканье норовистой кобылки.
К слову - именно безголовой. Так мама всегда говорила - куда без головы выскочила?
Уши надрать... и не только... поверх морозного разлился ещё и румянец смущения и стыдливости. Люди же смотрят, а он о таком...
- Тише ты, - только и шепнула Аринка, переступив ногами, не зная, слышал он или нет. Хотя, вон и шапку свою предложил, и пойти в вагон, чтоб не красоваться тут перед любопытными зеваками.

В вагоне было тише, не так отчетливо стучали колеса, не громыхало пространство между вагонами, но там были люди. И Аринка поспешила занять то место, которое для неё выбрал Кирилл, тихо и шустро, встрепанной мышью, прошмыгнув на него.
Беглянка... кажется фырк сдержать не удалось. И все же любое прозвище сейчас было желаннее холодного - Арина.
Серьезный ещё разговор какой-то... нет, это точно не то, о чем она подумала, хотя сама себе бы сейчас устроила головомойку с удовольствием. Ну вот чего не сиделось на турбазе - ну, поревновала, пострадала и... с улыбкой вышла встречать народ с пивом. А потом выхватила себе бутылочку непонятного пойла, горького, она пробовала - гадость та ещё, напилась и веселилась вместе со всеми - говорят же, что выпившему и море по колено, и трава не расти, и ещё много чего говорят... ну, или в крайнем случае, уснула где-нибудь в уголке. Так, наверное, поступают правильные девочки. А она не правильная, но... Кирилл сел рядом, и Аришке тоже захотелось приблизиться, вплотную, прям чтобы бедро к бедру...
Но... что-то помешало.
Родиновна сунула руку туда, где непонятный комок встал между ней и парнем, и нащупала торчащее из кармана вязанное нечто... Потащила и вытянула... нет, не репку - ШАПКУ! Свою потерянную шапку.
- Вот же она, смотри - не потеряла, - с мимолетной улыбкой выдохнула девчонка и положила находку на коленки.
Теперь можно и о серьезном, она же большая и умная девочка, совсем не маша-растеряша, хоть и стрекоза бывает та ещё.
- Понимаешь, ты же сам сказал... предупреждать, чтобы не волноваться. И сам же... ушел с турбазы. Ну, да, не один... с друзьями. Но получается тебе нельзя волноваться, а мне можно. Да ещё Алку с собой... взяли, - хотелось сказать взял, но серьезные девочки выбирают слова, - хромоногую, Ира так и сказала, на ногах не держалась. А за кого тогда держалась?.. А ты не хотел, чтоб я видела? Да? не хотел, чтоб ревновала опять?... но ведь так же ещё хуже, когда кто-то скажет.
Родионовна серьезно, очень серьезно посмотрела на Кирилла, нервно помяв-помесив шапку пальчиками.

- А ты бы не приревновал? Если бы вот я так ушла... а тебе бы сказали, что я при этом обнималась с кем-то, кто меня захотел обнять...
Говорила девчонка не громко, понимая, что все это не сильно оправдывает её поступки, но жарко, распаляясь все сильнее, чтобы хоть достучаться, попытаться донести до Кирилла перед тем, как справедливые упреки свалятся и на её голову. И самой понять то, что пока никак не укладывалось в забитой романтическими бреднями голове. Вот сейчас скажет, что не ревновал бы, значит, точно надо менять свое поведение.
Почему-то вспомнилась мамина песня - часто мужчины нас любят не строгими, замуж лишь строгих хотят.
Но должна же быть и серединка... золотая.

[Кирилл Александрович]

Ругаться, обвинять, уличать-всего этого не хотелось. Да и не за чем, просто ни к чему. Да и разве Кирилл не чувствовал себя виноватым? Чувствовал. Он парень, он старший, он привез, а так получилось, что его девушка исчезла. Да ему нужно уши надрать- понимал это прекрасно. Но то потом...Сам себе потреплет перед зеркалом. А пока...Пока она снова так близко, рядом, что хотелось обнять ее, прижать к себе, успокоить. И ехать, ехать, далеко- далеко, но главное вместе.
То хотелось, а было еще "надо". Надо поговорить, выяснить.
Рука Аришки скользнула по бедру Кирилла. Он улыбнулся, вспоминая их прекрасную ночь. И что было ссориться? А разве они ссорились? Вот в чем вопрос.
Но сейчас Аринка , такая радостная, как ребенок, что забыл дома тетрадь , когда хотели поставить двойку за невыполненное домашнее, вдруг находит ее в портфеле еще и с выполненным заданием, показала Кириллу свою шапку.
-Ну хоть шапку не потеряла. Только совесть,-буркнул парень, так в назидание скорее, поворчать.-Надень ее, Арин, холодно все равно.
Да, жарко не было, хоть и в вагоне. И слова Родионовны придавали морозца, смысл их особенно. Все оказалось так глупо, так по-детски. Но то было лучше, чем по-взрослому, чем по-умному и всерьез.
Вот это ее первое "понимаешь". Ну, конечно, понимает... Терпеть не мог такое начало разговора. Особенно слова - Пойми ты одно". А типа, другого тебе и не понять.
- Так... - Кирилл облегченно выдохнул. - Ну...давай я тебе скажу, в чем ты не права, Арина.
Кирилл развернулся к девчонке лицом, сделал паузу. Как же она все -таки хороша! И в гневе, и в своей детской растерянности. Как хорошо...
- Я ушел, да. Но остались девочки, которые тебя предупредили, так? Так. Алку мы не взяли - она сама с нами пошла на правах взрослого человека, так? Так. Ну в любом случае, Арина, твой поступок не сопоставим с моими этими так называемыми прегрешениями. Думаю, что ты понимаешь. Ты ушла, не сказав никому ни слова. Зачем-то наврав Оле про варежку. Ты подумала вообще?!
Кирилл осекся - тетка та, что сидела впереди, обернулась, будто ей надо было о чем-то подумать.
- Арина, ты подумала, что я должен делать? Где мне тебя искать? Хорошо, что тебя запомнила кассирша. И что элементарно следы вывели меня на тропку, что шла от турбазы к станции, - Кирилл даже глазами заморгал - как все это казалось убедительно и правильно, но тут Родионовна выдала такое...
Такое, что ему и в голову прийти не могло. И не хотело приходить.
- Я бы? - Кирилл даже глаза выпучил, будто не узнавал, кто сидит с ним рядом. - Ты бы? Ты? Ну и с кем ты? Обнималась, что ли, Арин? Когда это? Че, совсем с ума сошла?
Вот такого он даже и представить себе не мог. Просто не мог совсем и никогда! А сейчас сама Аринка будто бросила в его голову какое-то зерно-ревности, сомнения, что моментально, тут же дало свои всходы.

[Арина]

Совесть... совесть... вот что за зверь такой - совесть. Которая то грызет, то раньше тебя рождается, то вообще спит. Вот у неё сегодня точно не спала, скорее заткнулась ненадолго, пока Аринка праведным гневом исходила. А потом проснулась в холодном помещении, замерзла, наверное, и начала ворчать, а потом покусывать-погрызывать. И в итоге Родионовна решила вернуться на турбазу и все уладить. И с Кириллом, и с его друзьями, и со своей совестью.
"Потеряешь её, как же..." - буркнула мысленно девчонка и приготовилась слушать, что скажет Кирилл. Он же её слушал, теперь её очередь. То-то совесть будет радоваться и ликовать.
Шапку она перевернула, расправила, но не надела на голову, чтоб уши не закрывать... пока. Посмотрела на любимое лицо, заглянула в любимые глаза... и опустила взгляд на шапку. Стыдно стало.
Девочки, ага... предупредили. Да так, что сомнений появилось больше, чем ясности. А Алка сама пошла, прям вот сама... не держась на ногах, на этих самых ногах и пошла. Аришкина виноватая сущность сопротивлялась неубедительным убеждениям до тех самых пор, пока не начала получать доказательства своей вины. Сказать в свое оправдание было нечего.
Ушла? ушла... не сказала? не сказала... Обманула? это тоже было. И ни о чем не подумала. И ни о ком не подумала. И сама умотала не в ту сторону, и едва выбралась из той тмутаракани.

- Не подумала, - вздохнула стрекоза с поникшими крыльями, но совсем сдаваться тоже не хотелось, - предупредили, ага, все бы так предупреждали... Но я не должна была так уходить, ты прав.
Она ещё и про то, что нельзя заставлять волноваться любимых, и про то, что беречь, и про ответственность хотела сказать... но тут её слова дошли до Кирилла, но как-то не так. В измененном виде. И пришлось оставить все эти признания на потом. Он-то решил, что Аринка уже с кем-то там обнималась. Но такого не было. Нет, она научится, если надо, но вот никакого желания обниматься с другими парнями не возникало. До встречи с Кириллом бывало по-дружески, с тем же Серёжкой с параллельного, но после лета - как отрезало.

- Да нет же, - одна рука спешно перебралась на колено парня, будто удержать хотела, оградить от неверных выводов, - ни с кем я не обнималась. Это для примера. Вот если бы... тебе бы сказали такое... ты бы стал ревновать?
Девчонка почувствовала на себе взгляд все той же тетки. Что за бестактность - слушать чужие разговоры, да так бесцеремонно. Ладно, хоть молчит. Аринка повернулась к тетке и, выбрав между языком и средним пальцем - язык, высунула его в явном стремлении смутить эту надоедливую пассажирку...

[Кирилл Александрович]

Не подумала она. Ну ясен перец, что не подумала. Кирилл нахохлился, как воробей, хотя в вагоне было... ну как в вагоне - не холодно, не жарко. А вот его бросало то в жар, то в холод от Аришкиной детской непосредственности. Именно, что детской такой, что против ее слов и мало что скажешь, лишь снисходительно вздохнешь и по головке... Погладишь или подзатыльник дашь, несильно так, чтоб последние мозги не вышибить.
- Ты не подумала, да! Не подумала! А когда думать научишься, Арин? И про всех не говори. За себя отвечай, - процедил Кирилл, поглядывая на вновь обернувшуюся тетку.
Вот пусть только слово вякнет - тетка, не Аришка, из той и так еле вытянешь - так в ответ мало не покажется. Парень был таким раздраженным сейчас, что готов был сорваться на любого, кто под руку попадется.
Аринкина рука легла на Кирилла, такая нежная, что он перехватил тут же ее, зажав в своей. Уже надоело сердиться и выяснять подробности, хотя вопросов оставалось много, но Аринка и так была измученна, правда продолжала мучить и Кирилла.
- Что? Для примера? - парень горько усмехнулся, потер девчоночью холодную ладошку. - Во-первых, для примера, я б в рожу дал тому, кто мне это говорит про тебя, пусть не дал бы... может, это девчонка, но сказал бы хорошие слова. А если б сам узнал, увидел...то...
Что бы он сделал? Бросил ее? Стал бы выяснять вот так вот, как сейчас? Но сейчас нужно было ответить лишь на ее вопрос.
- Да, конечно, ревновал бы, но, думаю, что либо в наших отношениях что-то изменилось бы или уже изменилось ранее, Ариш, если б ты смогла так, всерьез с кем-то... Или даже не всерьез.
Ответ видимо очень интересовал тетку, что снова оглянулась. Казалось, вот-вот, и она даст дельный совет молодым. Непременно, что-то было готово сорваться с ее языка, потому как она даже рот приоткрыла.
Но тут Аришка опередила ее! Своим языком! О, Господи! Кирилл даже глаза прикрыл ладонью, после - рот, что расплылся в лыбе.
- Аринка, перестань, ну ты чего? - одернул он подругу, сделав строгое лицо и выражая осуждение всем своим видом, чтоб недовольная тетка не выплеснула его сама, осуждение.

[Арина]

Многое в его словах не совпадало, не складывалось, цепляло холодными крючьями, раздергивало только что причесанные и уложенные мысли. Но это она их потом... уложит, а сейчас - Аринка с радостью подыграла старшему вожатому, изобразив испуг - что я такое творю - и смущение - мне стыдно.... и даже подобие мольбы - не ругай меня, я больше так не буду. При этом она едва сдерживала смех. А ещё ей очень хотелось сказать - А чего она?!... но тогда начинающая актриса точно провалила бы свой дебют.
Видимо, тетка все поняла, она покачала головой с нескрываемым осуждением и демонстративно отвернулась, обронив:
- Молодежь, никакого уважения к старшим.
А вот с этим девчонка бы поспорила - вот он - её старший вожатый, и она не то, что уважает, любит его всем сердцем.

Когда свидетели ретировались, пусть и только лишь физически, стрекоза не сдержалась и все же прыснула, а чтобы получилось не слишком громко и вызывающе, ткнулась при этом лицом Кириллу в плечо. Ткнулась и влипла... Понимая, что нужно дистанцироваться, разобраться во всем до конца, она не могла... вот просто физически не могла ни отодвинуться, ни пересесть, ни уйти. Вот если бы сейчас была на той платформе, одна... а он ехал бы в город, тогда... возможно. А так - невозможно, немыслимо. Ведь вот же он, в тесной близости, такой родной, теплый, говорит, что переживал. А ну её эту гордость, все потом. Аринка придвинулась к парню и, обняв его в районе талии, прижалась покрепче.
Ехать оставалось немного, не станет же Кирилл её отталкивать. Не станет... в ответ он не напрягся, не собрался, а расслабился, тоже обнял, обволакивая своим теплом и надежностью.
Пусть слова и не подтверждали ничего: ни того, что любит, ни того, что переживал именно о ней, а не о себе и своей репутации. Все сейчас было не важно. А мысли продолжали лениво шевелиться в голове. Вот интересно, а если бы она ему записку оставила, что бы он стал делать - дальше веселиться или догонять свою девушку?.. Ответа пока не было, как и не было записки. И правда, когда она думать научится?... Или вот в рожу дал бы, а по какой причине - потому что доверяет своей девушке или потому что не позволит очернять то, что считает своим?
И что изменилось или ещё не сложилось в их отношениях, если ему просто вот так вот - всерьез-не_всерьез - флиртовать со своей однокурсницей? Вопросы... вопросы... они не жалили, не кололи, не давили массой... просто перекатывались амебами, выпячивая свои ложноножки.
Из динамика прозвучало название нужной станции. Аринка начала подниматься, совсем забыв про шапку, но про неё вспомнил Кирилл, он подхватил вязаный предмет девчонкиного гардероба и натянул ей на голову, привычно нажав пальцем на нос, будто точку поставил - помни.

Пора было выходить - сперва на платформу, потом по снежному месиву - до автобусной остановки. Возвращаться к разговору не хотелось, да и зачем? Когда всё хорошо и, казалось, так хрупко.... В автобусе Родионовна пропустила парня к окну, сама села с краю и прильнула к плечу Кирилла. И пусть все тетки, бабки, которых, впрочем, было не много - меньше, чем сидячих мест в автобусе, подождут.
- Ты зайдешь?... Пообедаем, посидим... погоняешь меня по ТСО? - Аринка заглянула в глаза Кириллу. - У меня контрольная завтра по техничке, а я ни в зуб ногой.

[Кирилл Александрович]

А чего она, собственно? Другая б и палец показала бы, средний. Отманикюренный такой. Или нет, не важно. Но такого он не ждал от своей Аришки. Ну а язык? Пусть показывает, главное, чтоб не распускала. Тетка вон - сама под слово мне осталась. Уважения нет. А у нее есть? Нельзя со своей невестой повыяснять отношения спокойно.
Хм... Невеста. Как-то неожиданно это слово осело в голове у Кирилла. Так легко и просто. Пролив и смущение, и радость, такую сладкую, весеннюю. Да, весна на носу - хоть и морозы. Но в воздухе уже витал ее дух, дни стали длиннее, вечера светлее...
Аринка обняла его, уткнулась в плечо. Боже, как он любил эти прикосновения, которые говорили, что не смотря ни на что, они вместе, что они любят друг друга. Пусть сейчас он молчит сам про это - тут нужно выждать время, ведь он все еще сердится, да, сердится, но их тела всеми фибрами передавали сигналы: "Люблю тебя, и я тебя!"
И вот же бред какой. Но это бред волновал. Не задумала б Аринка какие эксперименты. Чтоб он ее приревновал, чтоб посмотреть на его реакцию, на его действия. Ох, надо б потом объяснить этой стрекозе, чтоб не превращалась в хрупкого мотылька. Стрекоза все ж половчее- сумеет издалека почуять, где опасность. От этих мыслей он сильнее прижал к себе девчонку, уже заранее пытаясь оградить и защитить. И ее, и их любовь.
Они ехали, ехали, и этот путь казался каким-то бесконечным. Электричка, автобус. Тот, что идет до Аришкиного дома, до ее остановки. Кирилл смотрел в окно, наблюдая за масленичной суетой на улицах. Ее, собственно, не было. Разве что у двух магазинов суетились ряженые скоморохи и приглашали всех за покупками и на блины.
Тишину между ними Аришка нарушила вопросом. Зайдешь? Вот не любил Кирилл таких приглашений. Надо сказать - Пойдем ко мне... А так будто человек из вежливости да с расчетом на отказ. Нет, это , конечно, не к ней, тут он был уверен. Просто такая манера у нее разговора вообще. Вопросительно-неуверенная.
- Пообедать? Это я с радостью, тем более, что благодаря одной беглянке я остался голодным, - с шутливым упреком в голосе ответил Кирилл. - И погонять тебя надо, Арин. Пару десятков прогонов ты заслужила - это точно! Не в зуб ногой, конечно, а сама знаешь - как и чем. Еще и к контрольной не готова, ууу... Тут явно нужно применить техническое средство обучения. Проверенное и надежное такое. Давай, выходим, Аринка...
Кирилл подтолкнул подругу локтем - наша остановка. Да, их, общая, одна на двоих, потому как и Аринкин дом стал почти родным для Кирилла.

[Арина]

Волнение не отпускало до тех пор, пока Кирилл не ответил. Мог ли он отказаться? Да, конечно, ведь ему тоже придется в течение обеда делать вид, что все прекрасно, никто с турбазы не сбегал, ревностью не донимал, нервы не мотал. Мог отказаться! Одним словом или же разразившись обвинительной тирадой, почему она сейчас, вот именно в данный момент, этого не достойна. Нет, сам Кирилл ей поводов так думать не давал, но Родионовна, во-первых, много и вдумчиво читала, а во вторых, была сказочницей, то есть имела очень богатое воображение.
Как же Аринка обрадовалась, что Кирилл не отказался, не стал выяснять отношения, понял её состояние и перевел всё в шутку. Как же она была ему за это благодарна. Девчонка улыбнулась светло и открыто:
- Я сожалею и готова искупить свою вину, - не хватало только ещё поклона и фразы вроде - приказывайте, господин, я все сделаю... Но это было бы уже слишком комично. И тогда уж точно не рассмеяться на весь автобус не получится.
Да и продолжение его речи как-то чуть-чуть запоздало, но после вспыхнуло осознанием сказанного - пару десятков прогонов... не в зуб ногой... применить техническое средство, надежное... Аришка вслед за осознанием тоже вспыхнула. Опять кулачками ему по груди?! Нет... они только вышли на остановку, тут люди и вообще - свой район, а Кирилл недвусмысленно пару раз дал уже понять, что терпеть это до бесконечности не намерен. Лучше не давать лишних поводов, и так виновата по самую макушку.

- Пойдем, - потянула она Кирилла к подъезду, - пока оба не грохнулись в голодный обморок.
Минут пять по двору, в лифте... и вот они уже открывают дверь.
- Мама, это мы... - крикнула Аринка с порога, проходя чуть вперед и давая свободу действий Кириллу тоже. Шапку закинула на полку для головных уборов, шубку пока на крючок, потом перевесит на вешалку.
Наклонилась, закатала толстые брючины и сняла сапоги, после чего повторила погромче:
- Ма-ам, есть кто дома?...
Никто не вышел на оклик.
- Никого нет, - констатировала девчонка, - раздеваемся... и на кухню. Будем хозяйничать.
Это казалось делом обыденным, привычным, Ноги в тапки, приоткрыть окна, впустить свежий воздух, заглянуть в заполненный холодильник. Стоп! На холодильнике Аринка увидела записку, пришпиленную к белой дверце магнитом. Взяла в руки и прочитала громко:
- Арина, восклицательный знак. Уехали к тёте Маше, точка. Будем поздно, точка. Будь умницей, восклицательный знак. Мама. Слышишь, Кирилл?
Наверняка слышал, хотя... в ванной лилась вода, наверное, руки моет.
И ей нужно тоже помыть, но сперва переодеться в домашний костюм. Аринка быстро прошла в детскую, отдернула штору, повернула шпингалет, открыла форточку, вдохнула морозную свежесть. После этого стянула теплые штаны, встряхнула их. Интересно, их нужно на батарею класть?! Пока повесила на стул, хотела снять свитер. Жарко было очень.

[Кирилл Александрович]

Пообедать Кирилл мог бы и дома. Но что отказываться от такого заманчивого предложения? Нет, не в обеде дело, а в Аришке. Побыть с ней, уже успокоившись, помирившись окончательно... Да и вон, погонять нужно. Это нужно, да. А то утянул ее на выходные, а она не готова. Не пионерка уже. Это они всегда готовы.
- Ловлю тебя на слове, о моя послушная, э...-Кирилл призадумался, щурясь глядя на Аришку, словно прикидывая, кто ж она в таком случае, если он господин, - моя наложница. А точнее заложница теперь. Ибо пока не наемся, не погоняю тебя, не быть тебе свободной.
Дома у Аринки было тихо, чисто и уютно. Как обычно. Какая-то определенная атмосфера там была даже в отсутствии хозяйки. Кирилл не мог это конкретно сформулировать, но оно само как на ладони проглядывалось, выдавало себя.
Кирилл разделся, повесил Аринкину шубку на плечики в шкаф, достал свои тапки. Свои, только его - Аринкино приобретение, а то ранее приходилось укладывать ноги в маленькие, что были для ее подружек.
- Что там? - он окликнул девчонку, которая что-то хотела донести до него, но струя воды мешала расслышать. - Ты куда упорхнула?
Кирилл заглянул на кухню - нет уже, хотя голос доносился оттуда. Значит, в своей светлице.
- Ты где, Арин? Ну и что ты там говорила? Мама когда придет? - спросил он как бы невзначай, хотя вопрос с приходом мамы...ммм...мама- мама, такая хорошая, ушла вот, и подольше б не приходила бы.
Но тут из форточки неслабо так дохнуло морозцем, несмотря на то, что сами пришли только с улицы.
- Ты что, перед форточкой собралась раздеваться, Арина?! Ничего умнее не придумала, нет?! - недовольно произнес Кирилл и захлопнул отворенное окошко. - Переодевайся, а потом уже открывай, как выйти собралась! Ничего не соображаешь, будто. Или хочешь заболеть перед экзаменом! Штаны...
Кирилл потрогал низ штанов- влажные, конечно, после снега. Повесил их на батарею.
- Потом проследи, чтоб лужи на полу не было. А сейчас поживее давай, не то я тебя съем, ты ж обещала быть послушной и покорной, - напомнил ей Кирилл и словом и прикосновением. Не очень нежным, но зато поторапливающим - шлепком по самой выпуклой части, облаченной в рейтузы.

[Арина]

Наложница-заложница успела задрать свитер вверх и застрять в горловине, когда за спиной услышала голос Кирилла. Тут же развернулась на звук и ответила из своего шерстяного плена:
- Мама до вечера, и ей ещё добираться больше часа обратно. Она у тети Маши. Пока не наболтаются, не расстанутся.
Аринка чутко улавливала передвижения парня по комнате и вертелась за ним, как стрелка компаса за магнитом, аккуратно вытягивая голову с изрядно примятыми ушами через узкий длинный шерстяной выход. Да, это был именно выход, на входе ворот не цеплялся за подбородок, не разворачивался и не превращался в бесконечную трубу.
Вот-вот, ещё немного... ой... может, лучше обратно?! Нет уж... Одним рывком она стянула свитер и выпростала так же свои руки из рукавов.
- Мне жарко, - выдохнула с облегчением вконец разлохмаченная девчонка, понимая, что Кирилл прав... ага, в который уже раз. Во всем, кроме того, что Родионовна мечтает заболеть. Ну, нет, на такую ерунду тратить свое время она точно не желала. Потому и... закалялась. Да, именно так - не глупила, а проводила закаливающие процедуры.
Кирилл занимался штанами, Аринка вывернула свитер, сложила его и, прижав на мгновение к щеке - подарок, убрала в шкаф.
- Лужи? Ий... - обернулась с недоумением девчонка, не очень поняв, за что прилетело, но прекрасно понимая откуда.
Глянула на батарею, потом в спину неспешно удаляющемуся довольному такому Кириллу, запустить бы чем... но не сегодня, сегодня она обещала быть покорной, и с язвинкой выдала:
- Я сейчас, мой господин, вот только лужу сделаю, - и рассмеялась, а потом уже серьезнее и громче прокричала.
- Кирилл, ты пока посмотри, что в холодильнике. На столе блины под тарелкой, у окна суп в одеяле, - это она уже наметанным взглядом отметила, когда заходила, - наверняка не остыл ещё. А я сейчас переоденусь только, я быстро.
Чем и занялась в темпе даже не вальса, а латино - сняла, повесила, натянула, волосы в хвост прибрала и вприпрыжку на кухню.

Кирилл уже частично разобрался, чем можно поживиться. Аринка внесла последние штрихи в обеденный натюрморт.
И вскоре уже две ложки размеренно стучали о края тарелок с горячим наваристым борщом. Мама у Аришки всегда и все делала основательно. Уж если суп, то чтоб дымился, чтоб ложка стояла, чтоб мясо кусками, чтоб сметана в холодильнике к нему водилась. Если котлеты - то накрученные и слепленные собственноручно, прожаренные до готовности - ароматные и толстобокие. Аринка училась, перенимала опыт и точно знала, что и у неё на столе всегда будет все самое вкусное, приготовленное с любовью.
Обед плавно подбирался к своему логическому окончанию, гоняться по ТСО уже не так сильно и хотелось. Родионовна решила начать издалека, прощупать, так сказать, почву, слегка её удобрить, задобрить.
- Юрь Василич нас этими контрольными замучал уже, что ни пара, то семинар, то практическая, то контрольная. Никто всерьез уже и не готовится. Зачем мне знать, из каких частей состоит графпроектор? Достаточно представлять, какой стороной на стекло картинку класть и где у него кнопка... Можно подумать, я эту бандуру ремонтировать буду.
С этим фырком Аришка уткнулась в чашку с чаем и взглянула поверх ободка чашки на Кирилла.

[Кирилл Александрович]

Кирилл малость завис. Суп в одеяле! Сначала возникла какая-то странная ассоциация, типа селедки под шубой. Может блюдо такое?
Обернулся к стрекозе:
-Конечно, если будешь по морозу бегать в своих семьдесят ден и в платьице, то не одну лужу сделаешь!
Но тут же смылся посмотреть, что за суп в одеяле, да и Родионовна собиралась продолжить свой раздевательный процесс, и этот стриптиз мог настроить парня на другие аппетиты.
Суп-это была кастрюля с супом, завернутая в одеяло. Еще горячий- не зря его завернули. И не суп вовсе, а борщ! Его почему-то супом не называют, как и щи. Нечто отдельное, просто первое блюдо.
И такое вкусное, что Кирилл ел с таким рвением, будто вот-вот кто-то мог отнять эту вкусняшку.
Аринка подала второе, потом чай с блинами...И зачем женщины так вкусно готовят? Раскормят и себя и своих мужчин. Мама Кирилла тоже не отставала, но Татьяна Александровна души что ль больше вкладывала...Или у Кирилла лежала душа к этому дому и к будущей теще.
Правда будущая жена требовала пока особого внимания и корректировки. Ну и понимания, конечно, как и все подростки. А ведь Аринка по сути еще подросток- вон, поспорить, посопротивляться нужно. Что да зачем.
-Замучил?-удивился Кирилл.-Ну и Юр...как его? Васильевич...Лучше б -что ни семинар, то пара, что ни проверочная- то пара, так, Аринка? Ты давай, не рассуждай, а доедай и пошли готовиться! Не то я возьму пульт управления, положу нужной стороной и быстро кнопку найду! Ты, Аринка...
Кирилл постучал пальцами по столу и недовольно покачал головой.
- Иди, открывай тетрадь, я помою посуду, - Кирилл встал, накинул передник, убрал посуду в раковину.
- Ты вообще заслужила хорошего массажа! Что сегодня выкинула, это из ряда вон, Арина...Допивай чай, не рассусоливай. У меня до сих пор в голове не укладывается твоя выходка. Надеюсь, что такого больше не повторится никогда. Ни по каким мнимым причинам- подумала, приревновала, обиделась. Все выяснить, если есть сомнения. Я очень сержусь еще, так что не усугубляй. Но предупреждаю, Арина, - Кирилл забрал уже пустую чашку у Родионовны. - Еще раз отправишься куда, не предупредив, уедешь, уйдешь, заранее спланировав или демонстрируя что-то, выпорю тебя. Я серьезно.
Кирилл настроил воду и сам настроился решительно - и на мытье посуды и на пресекание таких вот повадок у любимой.

[Арина]

Последнее слово всегда оставалось за Кириллом, Аринке это нравилось. Хотя часто ей приходилось смущенно краснеть и прятать горящее лицо в прохладные ладошки. Вот и сейчас так перевернул её слова, что захотелось или утопиться в чае, которого оставалось уже совсем немного. И девчонка просто искусственно оттягивала момент, когда нужно будет встать из-за стола и заняться какой-то другой деятельностью. Или сползти под стол, чего, собственно, девчонка не делала уже лет десять точно.
И все равно нравилось. Она не могла понять поведение некоторых знакомых ей женщин, которые не то, что дома за закрытыми дверями, а прям на публике помыкали своими мужьями: "Никаких пять минут, тебе ещё стирать вечером", "Ты должен знать, кто в доме хозяин". А кто же ещё, как не мужчина?! Мужчина - голова, женщина - шея... известное же дело.
Отлынить от подготовки к контрольной не удалось. Её даже освободили от мытья посуды, хотя, она бы, наверное, сейчас именно этим занялась с бОльшим энтузиазмом. Но спорить Арина не решилась. И про пары Кирилл верно сказал, если не подготовиться, то можно и схватить лебедя, а ей не положено, она на красный диплом идет. И про пульт управления напомнил кстати... не кстати.
И все же чай ещё плескался на дне чашки, ещё немного посидеть, порассуждать...

Вот зря она это. Надо было бежать, когда была возможность, пока предлагали. Потому что разговор как-то плавно перешел на сегодняшний побег, на причины, следствия и возможные последствия.
У самой Родионовны тоже её выходка не укладывалась в голове, но ещё и потому, что там совершали безуспешные попытки уложиться ещё и мысли о выходках самого Кирилла. Все эти катания под горочку, потому что не надо клювом щелкать, а сам и рад крылышки сложить; шатания до магазина с пьяными не держащимися на ногах девицами; хлопания раздвижными дверями - развод и тапочки по почте.
Это она себя накрутила, конечно, но он-то, он-то... такой весь правильный и разумный...
Аринка глотком допила чай, хотела поставить чашку, желательно со стуком, но Кирилл перехватил ту на весу.
- Выяснить... ты так и не сказал, почему ушел, не сказав мне... - пробурчала девчонка, но затихла, потому что это было ещё не все.
Он, конечно, надеялся на её благоразумие впредь, но решил подстраховаться.
Глаза от услышанного у стрекозы распахнулись так широко, будто хотели объять необъятное. Вот так вот просто - выпорю. Если бы она сейчас что-то жевала или даже пила, то рисковала бы поперхнуться. И ни один мускул не дрогнул на лице парня, будто вот так и нужно.
Хотя, он и в лагере не сильно задавался вопросом, а нужно ли - нужно и всё!
В памяти вспыхнули яркие события их солнечных смен. Самые жаркие, заставляющие краснеть не только щеки и не только от стыда.
- Ты же давно уже... - только и сумела выдать в ответ на его серьезно Аринка.
Ну, да, давно... Но было же. Значит, и повториться может. Что-то внутри у девчонки не соглашалось с такой постановкой вопроса, точнее, ответа. Вот только вода заглушала все протестные доводы. А женская сущность склоняла к гибкости. Аринка встала и, шагнув к любимому, сзади обняла его, прильнув к его спине.
- Никуда, никогда и ни по каким причинам... прости меня. Это было глупо и опасно... я так замерзла в той тмутаракани, в кассе, в одиночестве. В такую погоду все нормальные люди дома сидят, только бомжи шастают.
Спине парня это все было говорить легко. Однако Аринка ощутила, как напряглись его лопатки...

[Кирилл Александрович]

Ой, опять двадцать пять...Выяснить...А разве ж не выяснили все? Кирилл с такой тоской посмотрел на Аринку. Ну и что ей сказать? Что "почему"? Ладно, пусть тетрадь возьмет сначала, а он посуду помоет, вот и подумает пока-что, зачем и почему. Тем более , что сам, именно сам сказал ей- все выяснять. Ну что ж теперь? Теперь и надо объясняться.
Кирилл намыливал посуду, ставил на нержавеющий поднос, чтоб потом все сразу смыть-так рациональней.
Аринка прижалась, по спине, даже где-то внутри ее, стало отдавать вибрациями от ее голоса. Слышно было все, несмотря на шум воды и ее приглушенное бурчание.
-Глупо, Арин, да,-повернул голову Кирилл, заодно почесав нос о свое плечо.-И опасно. И погода тут...Конечно, был шанс отморозить себе нос, но другая погода не умаляет опасности! Да и вообще...до сих пор не могу понять. И что я давно? Вот именно что...
Он закончил посудомойку, пора было приступать к головомойке, если Аринка не ответит на нужные вопросы по ее ТСО, вытер сырость вокруг раковины, развернулся к девчонке.
-Вот именно, что давно, а нужно, значит, чаще, чтоб помнила,-полушепотом произнес он, заключая Родионовну в свои объятья.
Что-то давно они и не обнимались плюс ко всему. Все выясняют, поругиваются.
-Давай, марш в комнату, и за тетрадь!-Кирилл чмокнул Аринку в макушку.Хотелось...много чего, но завтра экзамен. Или зачет, а первым делом-дело.
Он развернул Аринку к себе спиной и повел так вот, как робота, не отпуская из объятий.
-А про мой уход, Арин, так...Ты тогда внизу, что ль, была, под горкой...Ну торопились мы, реально, могли на перерыв попасть. Так я Оле передал. Это ж туда и обратно. Зачем тебе зв пивом таскаться ? Мне даже не хотелось тебя брать с этой всей ватагой. От них вечно пошлые шутки, подколки. Ну не для тебя это все. Так, открыли,-Он усадил Аринку за стол, сам сел в кресло, протянул руку за тетрадкой.
Почерк у Аринки красивый, немного заостренный, но все буквы ровные и каждое слово можно разобрать без труда. Иногда прослеживалось, что торопилась, а вот ту , похоже, нервничала. И сейчас вот, начала нервничать, когда Кирилл задал первый вопрос.

[Арина]

Глупо... Кирилл согласился... и опасно. За слова про бомжа не зацепился, хорошо, а то саму девчонку от воспоминания аж передернуло. Ничего такого вроде, дедок луковый, во сто шуб одет, кто его раздевает... да уж, слезоточивый душок... с драной сумкой. Но когда ты одна в небольшом помещении, где один выход и маленькое тусклое зарешеченное окошечко с сонной теткой, то все становится совсем не таким безоблачным, как хотелось бы.
Аришка прижималась все плотнее, слушая биение сердца, спрятавшегося за лопатками. При этом старалась не мешать Кириллу, но и отлипнуть от него не могла. Так и домыли всю посуду.
Нужно было, чтобы ещё простил... или не нужно... нет, не нужно, его теплые объятия сказали обо всем без слов. А слова... не напугали, а рассмешили.
- Чаааще, обнимать и целовать, - так же шепотом продолжила мысль парня Аринка, улыбаясь чему-то своему.
И чего психовала, он её любит, да, точно любит. Вот и действия свои объяснил просто и понятно, чего хоть сама до такого не додумалась.
Стрекоза шевелила лапками до комнаты, до стула, похихикивая. Её так в жизни никогда и никуда не водили, это было весело.
Девчонка села на стул, тоже не совсем сама, но тут же сложила руки, как примерная ученица. Однако после первого же вопроса ей захотелось заглянуть в тетрадь. А она была у Кирилла. Нужно срочно добывать.

- Погоди, Кирилл, не спеши, - зачастила Аринка, разворачиваясь и протягивая руку за тетрадкой. - Повторить сначала надо, освежить в памяти, а не так сразу.
"А с чем-то и заново ознакомиться, - она только сейчас вспомнила про вклеенные листочки, написанные Ленкой Слепнёвой под копирку, - как бы это художество не вызвало ненужного интереса у Кирилла".
- Дай мне тетрадку, я быстро, только глазами пробегусь... там ещё всякие рисунки, чертежи. Давно ведь проходили, - Родионовна понимала, что сейчас поплывет, если срочно не восстановит все в памяти.
В принципе ну поплывет и поплывет, с кем не бывает, но было одно но - Кириллу может стукнуть в голову восстановить в её памяти что-то другое, то, что ей нужно, как он считает. А она считает, что это только помешает... труднее будет сосредоточиваться.
Тетрадка сама в руки не плыла, пришлось приложить старание.
Родионовна покинула свой насест и быстро скользнула к Кириллу, пытаясь ухватить тетрадку. А та как-то быстро утекла вверх и в сторону.
Пришлось потянуться за ней, при этом плюхнуться на колени парня и обхватить его руками, вот и тетрадка... упс, обложка с одной стороны слетела. Не хватало еще порвать её...
- Не вредничай, Кирилл. Ну, я же ничего не помню. Какой смысл меня спрашивать?... Ну, ладно, не хочешь отдавать, тогда давай повторять вместе.
И Родионовна начала усаживаться поудобнее, чтоб претворить задуманное в жизнь.

[Кирилл Александрович]

Кирилл все услышал. Про "обнимать, целовать". Ага, баловать, все с рук спускать. Что еще?
Разве мало он этого делает? Неужто мало? И вот на-те, Аринка почувствовала,что ей не хватает чего-то, стала бесится. Кирилл знал, что такие проявления бывают у женщин на людях, особенно среди чужих. Неуверенность сказывается, сомнения. Глупо, но факт.
Ну ладно при его сокурсниках, а что теперь?
Кирилл одернул руку с тетрадкой, удивленно посмотрел на Аринку.
-Ну и? Погоди, не спеши, хм...-задумчиво произнес он.-А я никуда и не спишу, Арина Родионовна. Ну, давай другой вопрос, что ли. Или?
Ну все ясно. И не готовилась и не думала пока. Зачем? Оно само как-нибудь. Типичное Аринкино выражение.
-Ты что это, стрекоза?-с долей шутливости, но вполне серьезно спросил Кирилл, а рука его взметнулась вверх.-Не готовилась вовсе? Вот...правильно я говорил, что нужно тебе в памяти кое- что восстановить, да!
Но Аринка тут же оседлала своего милого, вот ведь, непоседа. Все коленки объелозила уже.
-Ты что творишь такое?-рассердился парень, но тут же выдохнул.-А, обложка. Мне показалось, что тетрадь твоя потеряла крылышки. Что вместе? В каком месте, Аринка? В этом?
Кирилл ловко наклонил Аринку, так, что ее голова и туловище перекинулись вниз, и оттянул этой самой тетрадкой по ее неусидчивому месту.
-Вот давай, вместе! Повторять! Только мне повторять нечего- я и не учил, не читал! А ты что ж так?-парень попридержал спину подруги рукой и шлепнул полуоборванной кожаной тетрадкой еще пару раз.-Сейчас сядешь и будешь повторять все от корки до корки. А потом я проверю.
Он пихнул тетрадь Аринке под нос, сам откинулся на спинку кресла. Хорошо так, мягко, еще бы подремать как раз часок.

[Арина]

В парных акробатических этюдах участвуют обычно оба. Это вам не вольные упражнения на козле, который стоит на месте и безропотно принимает всё то, что на нем выделывают. Кирилл тут же показал, кто ведущий партнер в их отношениях. В итоге Аринка, вот только что определившая свое место на любимых коленях любимого парня, почти кувыркнулась вниз головой и получила по мягкому месту мягкой тетрадкой.
- Так не получится, не дойдё-ооот... - весело приглушенно донеслось откуда-то снизу.
Шлепок получился полушутливым, поэтому девчонка сразу же попыталась поменять свое неустойчивое, точнее неулёжчивое, положение. Но сразу не получилось. Ещё пара шумных шлепков успели настигнуть свою вертлявую цель.
- Ииий, Кириил, я сейчас все повторю.
Услышал, одно ловкое движение - и Аринка снова сидит на его коленях, один легкий, но настойчивый толчок, и взлохмаченная стрекоза уже на ногах, зажата его коленями.
Ага, тетрадку отдал. Родионовна вцепилась в неё, как в родную, чтоб не отняли, и так же поспешно, как до этого к Кириллу, ощутив свободу, скользнула от него к столу. Сесть и повторять. Это ей нужно, ей, а не парню. Поэтому она обернулась к нему с теплой благодарностью во взгляде. Прилег, отдыхает. Девчонка пригладила волосы, улыбнулась своим мыслям о том, какой же её Кирилл красивый, вот такой вот самый-самый, желанный и телом, и душой... единственный. Но как только его ресницы дрогнули, отвернулась и уткнулась в тетрадь.

Так, предмет начался только в этом семестре, поэтому первая лекция вступительная - ТСО как средство наглядности в процессе обучения. Влияние ТСО на эффективность процесса обучения. Виды ТСО...
"Технические средства обучения (тсо) – это устройства, помогающие учителю обеспечивать учащихся учебной информацией, управлять процессами запоминания, применения и понимания знаний, контролировать результаты обучения".
Теорию Аринка пробежала глазами, язык подвешен, наболтать и написать можно и сочинение на эту тему, а вот виды лучше заучить наизусть. Хотя, там тоже ничего такого сложного. И чего поплыла на первом же вопросе. Все же легко. Да и дальше - каждый аппарат уже изучен и испробован.
И всё же, все же... Аринка медленно пролистывала тетрадь, прикрывала глаза, шевелила губами, проговаривая то, что старалась запомнить. Прикрывая глаза, она видела перед собой не графпроекторы, диапроекторы и прочие устройства, а Кирилла, то хмурого, то улыбчивого. Но так прочитанное запоминалось даже ещё лучше. Записи закончились. Девчонка была готова. Или почти готова, но уже рвалась в бой.
- Я всё, Кирилл... ты не спишь? Лови тетрадку... - и шутливо замахнулась ею, намереваясь послать парню.
Но, конечно же, не кинула, а протянула, отодвинувшись от стола и, уцепившись второй рукой за край столешницы, максимально откинулась на стуле, точнее вместе с ним, приняв весьма шаткое положение.

[Кирилл Александрович]

Так не дойдет! Ого! Не права, Аринка, не права! Через это место очень много чего доходит, разве что не всегда правильно и верно! Но вообще веками именно таким образом вколачивали в нерадивых учеников и учениц самые простые правила. И не простые тоже.
Был риск, что тетрадка разлетится на множество листочков или потеряет свои крылышки- обложку окончательно, да и хоть в ней содержался материал, который вбить было необходимо, рукой Кирилл сделал бы это с большим удовольствием. И пошлепал бы, и похлопал.
Но сейчас его руки были связаны Аринкиным завтрашним зачетом. Так что пришлось выпустить стрекозу из ловушки и отпустить на волю. Но не в свободный полет, а лишь до стула, до самого ближайшего. Кирилл вытянул ноги, одной зацепившись за ножку этого стула, будто Аринка могла сбежать вместе с этим стулом.
Он прикрыл глаза. Прикрыл, а не закрыл. Так интересно было наблюдать за Родионовной. Губы ее шевелились, глаза бегали по строчкам, руки шумно переворачивали странички.
Спать реально хотелось, но он словно говорил себе- "Спи один глазок, а теперь спи другой", попеременно мигая то левым, то правым глазом.
Может, он даже и задремал, по крайней мере в своем полудреме видел и слышал только любимую. Вот она подошла, что-то шепнула.
-А? Я не сплю!-быстро отреагировал Кирилл, взмахнул рукой, машинально, ведь собрался что-то ловить.
Нет, тетрадка мягко легла в его руку.
-Так, ну,-он открыл тетрадь на середине, вопросительно посмотрел на Аринку.-Аринка! Опять дуркуешь?
Парень вскочил, стукнул рукой по спинке стула, возвращая его в устойчивое положение.
-Ты сейчас стоя будешь отвечать на все вопросы! И по ТСО и по ОБЖ! С последним у тебя явно плохо! Давай с конца!
Кирилл задал вопрос предпоследнего билета-наверняка, Аринка до него не добралась.
Однако...Было не сказано, но воспроизведено в голове почти так же, как у Кисы Воробьяниного в ресторане.
Но да, однако...Аринка почти слово в слово пересказала материал параграфа.
Кирилл удивленно-одобрительно покачал головой, сделав такую же физиономию.
Второй вопрос, третий. Не, врасплох Аринку застать не удалось. Действительно, лишь повторить-не соврала.
После восьмого вопроса Кирилл удовлетворенно хлопнул тетрадкой себе по коленкам.
-Ну...хорошо. Вижу, что выкрутишься, Родионовна! Может даже на четверочку, но государственная оценка тебе точно обеспечена!-он показал язык, поддразнивая подругу.

[Арина]

Ну, что за слово такое - дуркуешь? Мама обычно говорила - не дури. А тут совсем иной окрас у слова, хотя значение почти то же. Дуришь, значит, ведешь себя, как дура. А дуркуешь... значит, как дурковатая. То есть не дура, а прикидывающаяся дурочкой. До встречи с Кириллом Аринка многих слов из его лексикона не знала и даже поначалу обижалась на некоторые, но потом любопытство брало верх над обидой.
Девчонка возмущенно мявкнула, когда от резкого заземления пары ножек её стула, все внутри подпрыгнуло, а мягкое место, подскочив, совсем не мягко плюхнулось на деревянное сиденье. Мягких стульев в доме не было, только кресла.
Хотелось выдать что-нибудь вроде - сидя удобнее, но тогда существовала реальная опасность простоять весь импровизированный зачет на ногах. А сидя было удобнее! Поэтому острый язычок остался за зубами.
Вот сейчас Кирилл удобно расположится в кресле, и Аринка, развернувшись вместе со стулом к нему, станет поражать парня своими знаниями.
И поразит, естественно, ведь она же всю информацию принимает ещё в колледже, когда внимательно слушает и конспектирует лекции, старательно зарисовывает все схемы. А сейчас, включив зрительную память, просто все восстановила и разложила по полочкам.
Опрос-допрос без пристрастия прошел в деловой атмосфере. Аринка не дурковала, Кирилл был сосредоточен и ответственен.
Пару раз девчонка запнулась на неизвестном материале от Слепнёвой, но, с легкой подсказки, быстро нашлась и ответила. Прогулы всегда были для девчонки чреваты. Но пока проносило.

Справилась. Кирилл был доволен, Родионовна это и чувствовала и слышала по интонации его голоса.
- Четвё-ооорочку?! - взвилась с места Аринка, но не потому, что была взвинчена, а просто очень хотела соскочить уже с насиженного места и размяться. - Даже не надейся! Больше тройки не жди, - рассмеялась и тоже высунула язычок. - Удовлетворительно же, значит, удовлетворит и меня, и тебя.
Аришка понимала, что прыгающий допрыгается, но... мамы нет дома, придет не скоро, а Кирилл вот он, дразнится... значит, можно подурковать вместе, побороться в шутку, потискаться и, конечно же, нацеловаться. А целоваться хотелось после всех этих утренних приключений, волнений, возмущений и оправданий. Всё внутри зудело и томило, находя отражение в поблескивающих глазах и в пружинящей легкости напрягшейся фигурки.

[Кирилл Александрович]

Ага, задел ее, заел! Не хочет Аринка четверочку! Хочет удовлетворить, ишь ты! Понимал, Кирилл, что девчонка шутит - отличница же или почти, временами. Наверняка, пятак получит. А уж если "удовлетворительно", тогда в пятак, в задний, мягкий, ибо позор тройки получать по таким предметам.
- Не ждать? - рассмеялся парень и сцапал вертлявую стрекозу себе на колени. - А ты жди, полного удовлетворения в таком случае! Получишь три, вот я удовлетворю тебя и вдоль, и поперек. А пока... Пока дадим тебе шанс... заочный, наперед...
Кирилл издал мурчащий звук, провел лицом о щеку Аринки. Горячая такая. У нее вообще была резкая смена температур - то леденела, если чуть холодно, то горела, если чуть жарко.
Желание выплескивалось наружу, желание зацеловать Родионовну, удушить в обнимках, как они по-свойски называли объятья. Видно, слишком много было напряжения за этот день, а сейчас организм, да и просто чувства требовали разрядки, полного примирения, этой неповторимой теплоты.
Он отбросил ее волосы назад - растрепалась, но было ужасно сексуально, особенно когда ее волосы щекотали его шею. Запах, такой родной, почти детский, с оттенками леса, морозного воздуха, даже еще домика для туристов... так натурально, так естественно - никакие духи не могут соперничать с этими пропитавшими кожу Аринки ароматами.
Кирилл сначала в полушутку, подобно ежику - хотя он и понятия не имел, что и как делают ежики - провел губами по ее шее, щекоча ее цоканьем меж зубами языком, потом внезапно, без предупреждения, впился в ее губы, раскрывая их на полных правах, утопая в чреве ее нежных уст, обволакивая языком каждый миллиметр до боли знакомых клеточек ее десен, щек, нёба.

[Арина]

Кирилл не осадил, хотя мог и имел право, легко подхватил дурашливое настроение, закружил в водовороте нежной страсти, то смущая и возмущая, то захватывая в плен рук, голоса, губ. И время слилось в поцелуе с вечностью... Пусть и всего на несколько минут. Аришка тонула в чувственности, наслаждаясь ею... краем сознания отмечая, насколько яркими бывают примирения после ссоры с любимым.
Потом был чай, заваренный с любовью, разлитый по красивым чашкам, как нравится Кириллу. И какой-то мелодраматический фильм, который они смотрели вместе: парень полулежал на высоких подушках, подложив одну руку под голову, а девчонка расположилась чуть ниже, меж его немного разведенных ног, пристроив голову на его груди. Он обнимал её второй рукой, а она в свою очередь прижимала его руку покрепче, будто боялась выскользнуть. А после была мама, ужин, без ужина мама бы никуда Кирилла не отпустила, и с ней не поспоришь.
Провожать своего любимого Аришка выскользнула на площадку, к лифту... за что получила и прощальный поцелуй, и ускорения в обратном направлении - нечего раздетой выскакивать.
Парень ушел, а девчонка все думала, как интересно устроена жизнь - раскрывается, как бутон - первый слой лепестков, второй, третий... и с каждым витком все ярче, все трепетнее, все насыщеннее и чувства, и отношения, и близость. Сначала мыла посуду и убирала со стола, потом складывала сумку на завтра, чтобы ничего не забыть - все учебные принадлежности, ещё и индивидуальная музыка завтра, и книгу в библиотеку сдать нужно, и чешки для хореографии прихватить. Почитала перед сном.
А потом, почти ночью, засыпая, она вспоминала вчерашний день, сегодняшний... и не было в этих воспоминаниях места ни Алке, ни бомжу, ни ЮрьВасиличу... только Аринка и Кирилл, вместе воспарившие на то самое седьмое облако на крыльях трепетного счастья.
- Никуда и никогда... - прошептала она, закрывая глаза.

[Кирилл Александрович]

Кирилл задержал взгляд на окне кухни Грушкиных. Такая уж была традиция- всегда любимое личико появлялось между веселых шторок, взмах руки, воздушный поцелуй.
И все-таки она умница. Пусть делает не всегда правильные вещи, но потом их размолвки заканчиваются примирением, без упреков, без лишних выяснений. Автобус уносил домой. В дом, где родители, ибо и Аришкин дом он считал почти своим, ее маму своей второй мамой. Тещей- так и говорил при случае ребятам. И уютно было вдвоем, тепло, спокойно. Вдвоем, в кругу семьи.
Потому Кирилл почесал макушку, посмотрел на календарь, как раз вот упомянув в разговоре со Славкой тещу. Что не будет ее снова в эту уже весеннюю субботу. Вторую, весеннюю, хотя на улице еще стояли морозы.
Это было удачно-Татьяна Александровна не была глупой и доверяла Кириллу, но...Он и при своих родителях не позволял себе откровенно запирать комнату на ключ, когда приходила Аринка, а уж творить такое...Хотя что такое? Заниматься тем, что называется простым словом "любовь" в присутствии "тещи", пусть даже за двумя дверьми он не мог, до венчания. Да и не расслабишься-стремно.
Потому Кирилл что-то буркнул в трубку неопределенное, после буркнул-"Хорошо, заметано".
Ну а что отрываться от коллектива, от одногруппников, тем более, что намечался классный сейшен в ближайшем клубешнике. а потом была перспектива завалиться домой к Ольге. Но что-то мешало. Точнее тормозило поступления радости в организм от предстоящего мероприятия. Вот казалось бы...Нет, не казалось, а так оно и было.
Аришка. Его Аришка. Она будет одна в субботу, а они уже договорились...Да и случай такой. Ясно, что потом можно будет в воскресенье куда -то сходить, но...Если они все штабелями не заснут у Оли, что уже бывало.
Значит, взять ее...Эта идея сразу улетела, не дав себе же развиться. И не потому, что ее никто не звал, а уже был страх, что они снова поссорятся, что Аринка будет тушеваться, комплексовать, ревновать. Да и на нее зачастую все смотрели как на заморскую диковинку. Просто в силу ее возраста да и не понимая, как это так, все серьезно столько времени.
Значит, лучше не брать. Да и вообще-чужие глаза, зависть к их счастью могли что-то разрушить. Вот же- так и суеверным станешь, хотя это были бабушкины предостережения- не красуйся, не хвастай, не выставляйся. И не выставляй свою любовь. Может, поэтому и папа с мамой всегда жили ладно да мирно.
В этот вечер Кирилл ничего не сказал Аринке-не хотелось нарушать их беззаботного лепетания, с признаниями в любви, которые не были замусоленным частым повторением. Но вот в четверг...Да, чтоб не на следующий день, нужно в четверг.
Кирилл по обыкновению набрал Аришкин номер, как пришел с института. Ага, и она дома! Хотя нередко приходила и попозже него-то музыка, то дежурство, то собрания.
-Ариш, слушай, тут...Нет, все в порядке, что ты, малыш,-поспешил он успокоить сразу забеспокоившуюся стрекозу.-Мы в субботу не сможем. То есть я не смогу придти, Ариш. У нас вечеринка на курсе, вся группа собирается, мы как-то Женский день смазали, не отметили толком, и вот, решили. Так что...Ну что ты замолчала, Арин?
Кирилл нервно забарабанил пальцами по комоду, на котором стоял телефон. Знал, что когда Родионовна замолкает-жди...Нет, не скандала, не истерики- этого он не потерпел бы, а просто ее показательного молчания.