Не все коту масленица

[Арина]

Так бы и не впустила Аринка больше в свою голову Алку и прочих, но, как говорится, не всё коту Масленица. В данном случае - кошке, а точнее стрекозе. От ЮрьВасилича пока никак не отделаться - сперва контрольный зачет, который, к слову, девчонка сдала на отлично, за что не забыла поблагодарить своего помощника, потом занятия по разным дисциплинам. Вспомнилась забавная ситуация, когда Родионовна на занятии отвлеклась, посмотрела в окно на заснеженное дерево и зависла. И тут же услышала чуть жеманное:
- Грушкина, слушать надо, а не о мальчиках думать.
Аринка тут же очнулась от своих любовных грёз и усмехнулась мысленно. Уж чья бы корова мычала... о мальчиках не думать. Это не Аринке надо не думать, а самому ЮрьВасиличу. В колледже все знали, за что его из школы турнули в свое время и почему на практику в школы теперь не пускают. Слаб был до мальчиков "не юный натуралист". Не путать с натуралом. Его вообще с натуралом спутать было сложно, слишком много ужимок и в голосе что-то такое... легко уловимое. А натуралист потому, что педагог не только ТСО, но ещё практику по сельскому хозяйству и методику преподавания окружающего мира вел. И много пособий залицензировал, и программу свою создал - в общем в цветнике педагогического колледжа ему было самое место. А вот в школе - нет...
Образ Алки тоже вскоре нарисовался, к середине недели, сам по себе, вернее, благодаря Кириллу.

А она-то мечтала... думала... надеялась на эту субботу, что останутся вдвоем, что будет повторение масленицы в хорошем смысле. Однако, не всё Масленице быть, иногда наступает пост... У Кирилла вечеринка, студенческая. Родионовна стояла и переваривала полученную информацию. В голове начали шевелиться, зудя и перешептываясь, разные мысли, которые озвучивать не стоило, из глубины души поднялось что-то тяжелое и мутное, и не сглотнуть его никак. Он не придет, будет на вечеринке с друзьями. Вроде все верно, все правильно. У мужчины должны быть друзья. Но! среди этих друзей были и девчонки. А к одной из них Аринка Кирилла ревновала, не потому что не доверяла, а потому что мама говорила - мужчины слабы перед чарами женщины, которая сама себя предлагает без всяких обязательств.
После долгого и напряженного молчания, которое прервал Кирилл, вопрос вырвался сам, хотя ответ был предсказуем:
- И Алла будет на вечеринке?
Конечно же будет... но и Аринка не может пристегнуть парня к своей юбке, это же глупо, захочет уйти - уйдет. Захотел бы - уже ушел бы.
- И во сколько у вас... начнется вечеринка? - просто что-нибудь спросить, увести и разговор и свои мысли от Аллы. А ещё с надеждой, - а в воскресенье?... придешь?...

[Кирилл Александрович]

И это был первый вопрос!! Кирилл чуть было трубку не бросил от злости! Аллка! Но сдержал себя, ведь, покажи он свое раздражение, Аринка опять что-то надумала бы в силу неопытности.
-Алка? Наверное, Арин, а что тебя удивляет?-спокойно и сам удивившись ответил Кирилл.--Она из нашей группы, а тыт так спрашиваешь, будто я со стороны кого собрался позвать, вот странно даже! И что она тебе сдалась, Алка эта? Ну все...
Да, все, а то парень стал понимать, что заводится. А это выглядело так, будто виноват он в чем-то. А он виноват лишь в том, что не пригласил никого со стороны, Аришку вот.
Кирилл забарабанил по тумбочке, послушал посапывание Родионовны, сам посопел.
-Конечно, приду, в воскресенье, Ариш. Может, сходим куда, а ты в субботу...-Кирилл потеребил кольцеобразный провод телефона,-ты телек посмотри, маме помоги. А вечеринка...в семь, что ли. Но ты не грусти, Ариш...
Ну не мог же он сказать ей, чтоб тоже куда-то сходила? Куда? и зачем?
Аришка поугукала, невесело как-то, видно, что расстроилась. Интересно чему больше- что он идет или что без нее? Хотя одна малина- куда-то идет и без нее.
Но Кирилл не пожалел ни на минуту, что не взял Родионовну с собой. В клубе дым стоял коромыслом, музыка орала так, что уши закладывало, бутылки опустошались одна за другой, а пошлые шуточки дополняли и так развязную атмосферу.
Но было весело! И спокойно, что можно не следить за Ариной, не следить за своими словами, расслабиться, почувствовать себя на равных со всеми. А ребята уже заметили, что, как хихикнула Ирка, "нянь без своей воспитанницы".
Вот же, глупая! Да не только она, а вообще, девчонки эти-А Алка, И Ирка, и даже вполне сдержанная Оля!
Увязались за Кириллом, когда он пошел на вахту позвонить своей девушке.
Да, так и сказал- пойду позвоню своей девушке. Что им показалось? Что он не дойдет? Так парень вполне крепко стоял на ногах и даже безошибочно набрал Аринкин номер.
-Ариш! Ты? Привет!-закричал он в трубку, так как музыка из зала доносилась и до укромного уголка с телефоном- автоматом.
-Кириил! Зови ее к нам! А то мы тебя изна..завопила Алка, но тут ей быстро заткнула рот подруга.
-Да, заткнись ты дура!- Ирка захохотала прям в ухо Кириллу.- Не слушай ее, Кир! Мы не сможем! Мы добрые! Будем уговаривать!
Девки ржали, пихались, что Кириллу пришлось даже оттолкнуть от себя Ирку, правда, тут же оперативно поймать за рукав, не то был риск, что девчонка грохнется о бетонный пол.
-Аринка, тут дуры великовозрастные напились и бесятся! Ну и тебя целую, зайка моя! Потом позвоню, но мы к Оле пойдем, скорее всего! А то я плохо тебя слышу, Аринка!
Кирилл орал в трубку, одновременно стараясь разобрать, что говорит в ответ Родионовна.

[Арина]

Ага, щас - телек посмотри, маме помоги... с каждым словом в душе нарастал протест. Невысказанный, но обретающий все более четкие очертания. Аринка прекрасно понимала, почему не взял. Пока ещё в памяти отчетливо сохранялось то воскресенье, когда она сама подписала себе этот приговор - мелких нервных в поля не брать. Ибо случаются казусы, а отвечать потом кому?... Да-да, единожды сорвавшемуся кто ж теперь безоговорочно поверит. Всё понимала Родионовна и всё же какая-то навязчивая мысль не давала покоя... а, да... почему он не отказался. Или почему хотя бы не готов прийти утром, днем... если вечеринка в семь?!
Но не готов, это было слышно. Кирилл нервничал, злился даже. Поэтому не разобравшаяся пока в своих чувствах девчонка только невнятно соглашалась, используя самую нелепую форму для этого - угу. Почти беззвучное и ничего не содержащее в себе, кроме неясности.
Неясность обрела уверенность к субботе. Ну не хочет, как хочет. Решение пойти к Насте из параллельной группы, которая давно звала, у которой дома есть инструмент, а ещё всегда с собой ангельский голос, было принято без особых раздумий. Да-да, Настя именно так поет, как ангел - высоко, чисто, трепетно...
Аришке так не спеть, у неё голос звонкий и яркий, но никак не ангельский. А вот в дуэте они смотрелись очень даже интересно.
Папа у Насти бывший священник, мама - домохозяйка при троих детях. Старенькая квартирка в доме-сталинке с высокими потолками оказалась достаточно уютной при общей какой-то бедности и неприбранности. Настя при том оказалась очень радушной хозяйкой, принесла в комнату поднос с чаем и конфетами в серебряной вазочке. Это явно было серебро, то самое, о котором пишут в книгах - фамильное серебро такой-то династии. Телек девчонки не смотрели, мамам не помогали - музицировали, рассматривали книги с глянцевыми репродукциями картин, болтали о жизни, о планах на будущее, не о парнях, а в общем - работа, семья... Аринка, конечно же вспоминала о Кирилле. Пару раз даже хотела рвануть домой, к телефону, но останавливала себя. Даже если позвонит, мама скажет, что Арина ушла в гости. Днем, к подруге, ничего такого, о чем стоило бы сожалеть.

Он не позвонил. За весь день ни разу. Готовился, видимо, к вечеринке. Ну и ладно!
Нет, не ладно, в груди что-то ныло, поскуливая, Родионовна думала, что сделала не так, не находила ответа, снова ловила себя на ощущениях тоскливого ожидания. Потом злилась, потом дулась и так по кругу, пока не раздался звонок. Аринка бросила в прихожей взгляд на часы с кукушкой - десятый час - вечеринка в разгаре - неужели тоже соскучился.
Схватила трубку, оттуда понеслись звуки пьяных оргий под громкую музыку. Что такое оргии, Аринка не знала, но орут же и громко, значит, оргия. И что пьяная Кирилл тут же подтвердил.
- Привет!...Я...мама ещё не пришла, - какая мама, у них там творилось что-то невообразимое - ржач, обзывательства, грохот, казалось, что цветомузыка пробилась сквозь расстояния и ударила девчонке по глазам своей необузданной яркостью и блеском.
- Хорошо повеселиться, Кирилл! А завтра...
Ночью к Ольге... или утром к Ольге, опять все непонятно.
- Я буду ждать, завтра... - услышал? нет? Целует, не слышит.
- До завтра! - погромче, - целую, - чуть тише.
Дальше гудки. Кирилл положил трубку.

Аринка тоже аккуратно опустила трубку на рычаг телефонного аппарата и побрела в комнату.
Села на кровать, подогнув одну ногу под себя, подтянула к себе подушку и уткнулась в неё лицом. Перед глазами проносились картинки с пьяными кривляниями, вот девчонки утягивают Кирилла в большой зал, виснут на нем, делая вид, что танцуют, трутся об него...
Аринка всхлипнула, завалилась на бок и заснула в обнимку с подушкой. До завтра, завтра Кирилл придет и будет с ней.
Она не слышала, как вернулась и зашла в комнату мама, это было уже ближе к утру, как она выключила свет, который так и горел всю ночь, и накинула на Аришку теплый клетчатый плед. Мама ни о чем не спрашивала, захочет Арина - сама расскажет, а не захочет... там видно будет.

Но и в воскресенье Кирилл не пришел. А она ждала, делала уроки, обиженно кусая губы, сопела, подготавливая овощи для супа и начинку для пирожков, завтра перед работой мама хочет съездить к Мишке в санаторий, передать вкусненького, да и Кириллу пирожков обломится, он их любит. Обломится, если придет... Однако парень не появлялся.

[Кирилл Александрович]

Ну что она, как нарочно! Вот точно-специально так тихо шепчет! Спят, что ли, все кругом? Раньше как, в старых фильмах просто орали в трубку, переговариваясь с соседним колхозом, а тут... Тут точно колхоз - что шуму, что народу, что пьянства. И все общее на время.
До завтра, ага, это Кирилл точно услышал. То же прокричал в ответ, еще добавив, что любит. А ведь любит, да, любит...
И пусть не ржут эти кобылки, хотя ржать лучше, чем плакать.
Кирилл повесил трубку, глупо улыбнулся одногруппницам и, подхватив за талии Алку и Ирку, поспешил в зал.
Веселье было веселым. Да, как в первом классе. Нет, в первом так не веселились. Не то, что в классе, а даже на первом курсе.
Но предложение такое составил в первом классе, ответив на вопрос учительницы, "какое было веселье?". А какое оно может быть? То, что пьяное, тогда в семь лет еще не сообразил сказать. А надо было шумное, потому как словом-подсказкой было слово "шум".
Но ведь вечно эти взрослые орут, да, именно что орут - Не шумите, не шумите! Так он и не посмел сказать, что веселье шумным было.

Когда стихла музыка под недовольные возгласы студентов, и стали гаснуть фонари светомузыки, веселая и шумная компания в составе минимум дюжины студентов отправилась на квартиру к Ольге. Всех не звали, все бы и не пошли, да это было и не очень реально, и так ватага была многочисленной, потому как при приближении их к квартире, тут же высунулась соседка с угрозой вызвать милицию, если будет шумно.
Нене, шумно не будет, будет весело. Примерное что-то в этом роде клятвенно пообещали ей развеселые парни. Эх, а какие ж старушенции равнодушны к молодецким красивым мордахам? Пусть дует к свою келью юность вспоминать.
Дым от сигарет, приглушенный свет... Нет, в песне немного не так, но именно эти признаки витали по Ольгиной квартире. Также приглушенные разговоры, лишь изредка разбавляемые восторженными или возмущенными возгласами.
Угомонились все после трех, уснули не сразу. Не все -из угла на раскладном кресле доносились охи-вздохи завалившихся вместе Светки и Олега, но та парочка была влюбленной, так что осуждения их деятельность не вызывала.
Кирилл проснулся на разложенном диване в гостиной рядом со Славкой и прикорнувшей тощей Иркой, когда часы показывали уже полпятого вечера. Башка трещала, как ни странно, хотелось жрать, одежда была мятой, а спина ныла. Ну, еще бы - Славян раскинул свои острые локти, все время двигая Кирилла к самой стене.
Про то, чтоб идти к Аришке даже и думы не было. Да и забыл напрочь парень про договоренности. Хорошо, что не забыл, что вчера пихнул свой кошелек Ольге в сумочку, когда не хотел расстегивать куртку и лезть во внутренний карман.
Правда уже дома, приняв душ, придя в себя, объяснившись с родителями, неприятно так объяснившись, Кирилл набрал номер Аринки.
- Алло, Арин, привет, - робко, с полу скрипом прозвучал его голос. - Ну ты как у меня? Чем занималась? А я только домой приполз, почти на четвереньках. Нет, на своих двоих, конечно, но мы вчера здорово перебрали, видать. Но было клево, оттянулись по полной...
Он прислушался к ее дыханию. Силы, что ль, набирает в легкие, чтоб выпалить что-то приятное?

[Арина]

День неумолимо клонился к закату, телефон молчал, надежда по капле иссякала, забирая с собой что-то ещё - очень важное. Аринка то начинала беспокойно вышагивать по квартире, то обессиленно садилась на кровать. Каждый раз, когда звонил телефон, а было это два раза, первый - звонок от маминой подруги, второй - ошиблись номером, девчонка срывалась с места и неслась в коридор, где на тумбочке стоял аппарат. Но это был не Кирилл. И снова волнение за него, обида на него, решимость все высказать вперемешку с желанием всё простить. Если бы только... пришел... позвонил... Уже просто знать, что жив-здоров и всё.
Телефон задребезжал как-то приглушенно. Потом снова... Аринка, вскочив с места, вдруг остановилась.
Из коридора донесся мамин голос:
- Арин, ты возьмешь?
- Нет, мам, давай ты... это, наверное, опять не туда попали.
Мама лишних вопросов задавать не стала, сама сняла трубку.
А у девчонки сердце начало прыгать. Она все же подбежала к двери и зачастила негромко:
- Мам, если это Кирилл, спроси у него, как он? Всё у него хорошо?...
Татьяна Александровна отодвинула трубку от лица, прикрыла широкой красивой ладонью.
- Может, сама?...
Аришка замотала головой.
- Нет! Давай ты... только обязательно спроси.
И сама быстро скрылась в комнате, подошла к окну, отодвинула шторку, и прижалась лбом к холодному стеклу, слегка примяв раскинувшийся на подоконнике декабрист. В декабре он не цвел, а вот к концу февраля на нем набухали цветочные бутоны: розовые, нетерпеливые, готовые прорваться на волю в любой момент и раскрыться яркими многослойными колокольчиками с шаловливыми пестико-тычиночным язычками.
Из коридора доносился твердый и спокойный голос мамы.
- Добрый вечер, Кирилл, это не Арина, она не может сейчас подойти. Она переживала и, - Татьяна обернулась на дверь в детскую - никого не было, поэтому спросила погромче, - просила узнать, все ли у тебя хорошо? ... Это главное. Спокойной ночи, Кирилл.

Да, всё хорошо, это главное. Аринка повторила про себя эти слова, как мантру, и стала готовиться ко сну. У него все хорошо, он жив-здоров, значит, просто не захотел прийти, а может, вечеринка продолжилась сегодня, и ему было просто не до неё. Вот и всё. Так просто. Больше не нужно переживать - это главное. И всё же сердечко постанывало, тошнота подступала к горлу, вызывая смутные спазмы в желудке.
Девчонка забралась под одеяло, глаза не закрывались. В комнату зашла мама и присела на краешек кровати. Аринка сразу же сдвинулась ближе к стене.
- Арин, так бывает, он просто был слишком пьян, чтобы оскорбить тебя своим видом. Поэтому пошел не к тебе, а домой. Где, наверняка, его встретили родители. У него же тоже есть мама. Вот пришла бы ты у меня домой пьяная... ух... - Татьяна деланно сердито потрясла дочку за плечо, - устроила бы я тебе головомойку и в прямом, и в переносном смысле. Уж точно не до Кирилла было бы.
Женщина, как могла, старалась и успокоить, и развеселить совсем упавшую духом свою девочку.
Какая же она всё-таки ещё маленькая.
Татьяна поправила одеяло, подоткнув его со всех сторон, склонилась к лицу с надутыми губами и потухшими глазами и поцеловала в теплую щеку.
- Спи. Утро вечера мудренее, мне всегда так мама говорила. И это правда. Утром все воспринимается иначе. Спокойной ночи, Аришка-плутишка...
Вот ведь, плутишка, это же зайчишка, и он говорил - зайка...
- Спасибо, мам, и тебе спокойной, - дотянулась до маминой щеки, чмокнула, снова опустилась на подушку, поерзала, отвернулась лицом к стене и заснула.
Завтра понедельник, не самый легкий день, надо выспаться...
Натура у Родионовны была боевая, цели четкие, упрямства хватило бы на пятерых.

[Кирилл Александрович]

Ну что? Конечно, Аринке это не понравится- и то, что почти на четвереньках, и что не смог придти, и вот, оттянулись по полной.
Но это, это-то должно понравится ей? Или нет? Не порадуется за своего любимого?
Сложная натура, его Родионовна, затихла что-то, думает, как лучше сказать.
И тут Кирилла будто водой холодной окатили. Это...Да что ж такое -то? Это не Арина! Это ее мама! Татьяна Александровна! И ей, получается, он все выложил одним махом? Нет, конечно , не все , и слава богу, что не все! Но почему она сразу не сказала, чо это не Арина? Хотела все прослушать до конца??
-У меня ...да, Татьяна Александровна, спокойной ночи,- на одной ноте протянул ошеломленный парень.
Мда...Хитрая мамаша, ну не ожидал, честное слово! Ведь могла его прервать! Неужто он так тараторил, что слова было не вставить? А если б...
Кирилл откинулся спиной о стену в прихожей. Аринка , значит, не захотела с ним говорить, но просила узнать, все ли в порядке. А почему сама не позвонила? Ведь, может он ...как там в песня про собачку? "Уже на дороге лежит, попав под колеса такси?"
-Что-то случилось, Кирилл?-проходя из кухни в свою комнату , спросила мама.
-Нет, мам, нет...все в порядке, разве что Аринка на меня обиделась, похоже,-почему-то улыбнулся Кирилл.
И не почему-то, а представил себе, как стал бы, не разобравшись говорить что-то, типа...
" Сейчас моя правая рука залезает тебе под кофточку, а левой я стягивая с тебя твои семьдесят ден, ух, и плотные же они, но под ними я уже ощущаю, как подрагивает твоя аппетитная попка..."
А Татьяна Александровна отвечает " Кирилл, я все передам Арине, только она сейчас не в колготках, а без них, в халатике, так что , чтоб пролезть к ее груди, придется двумя руками расстегнуть его молнию..."
Ну и ладно- пусть все утрясется, все выспятся, все успокоятся.
Заснул Кирилл не сразу, еще бы, спал до полпятого, читаться- не читалось, пытался просмотреть телевизор, так мама выгнала из гостиной -мешает он, видите ли.
На следующий день третью пару отменили-вот свезло! Почти вся группа собралась в кино на новый фильм, Кирилл тоже был рад, но что-то остановило. Нет, кина не будет, пока не будет. Без Аринки, по крайней мере.
Автобус, тот самый, который шел до Аринкиного колледжа, как нарочно открыл двери перед Кириллом. Ну, значит, судьба.
-Кулешов, тебе в другую сторону!-закричали хохочущие девчонки.-Оставайся, мальчик с нами!
Кирилл с улыбкой махнул всем рукой, когда уселся возле окна.
Ну что им вечно весело, девкам этим? Неужто он такой смешной?
Нет, не смешной, а скорее странный. Так вот странно смотрели на него девушки в Аринкином колледже. Ну, еще бы- парень в женском заведении появился. Да еще какой парень! Кирилл окинул себя в большом под старину зеркале, что висело рядом с расписанием.
Звонок только прозвенел, и весь цветник вывалил кто в столовку, кто в библиотеку, что находилась на первой этаже.
-Девушка, а вы не проведете меня к...-Кирилл еще раз посмотрел на расписание, обращаясь к незнакомке.-Ну, где хор у вас? Хоровой зал, что ли? Мне нужна группа третьего курса, там Грушкина учится. Не знаешь такую? У них сейчас будет хор, а в столовую она не проходила.
Шастать по колледжу сам Кирилл не осмелился. Да и вахтерша очень подозрительно на него посматривала сквозь свои толстые очки.

[Арина]

Никакая боевая натура, никакое упрямство не спасли девчонку от несобранности, от некоторой рассеянности, даже от забывчивости. Сама Аринка никак не могла понять, почему не помнит материал, ведь учила же. Но плавала по всем предметам: и у доски, и у парты. Смотрела на преподавателей большими растерянными глазами, открывала рот, но молчала, как рыба. В итоге сказала, что плохо себя чувствует, и педагоги отстали от неё со своим повышенным вниманием, благодаря чему, в журналах не появились совершенно ненужные отличнице двойки.
Всё валилось из рук, на ум постоянно приходили мамины вчерашние слова о том, что Кирилл пришел домой пьяный... это же как надо набраться, чтоб суметь оскорбить одним только видом свою девушку. Нет, не могла Родионовна представить, а потому ещё сильнее расстраивалась, закусывая губу и хмуря в попытках показать всю серьезность лоб.
До конца рабочего дня было ещё долго, а ей уже хотелось уйти домой. Она так и сказала Алёнке, что сейчас не выдержит и просто сбежит с занятий. Но! После хора. Во-первых, хор она любила и с долей благоговения относилась к своей учительнице по музыке, а во-вторых...
Хор, это было самое простое, там не надо помнить, ноты они читали прямо с листа.
Аринка заняла свое место в верхнем ряду справа - сопрано же верхнее, взяла лист и приготовилась распеваться.
Ольга Львовна села за фортепиано, легкие руки взмыли вверх и твердо опустились на клавиши, пробежав по ним, как ручей с горного склона по камешкам. И в этот момент в дверном проеме Аринка увидела Кирилла. Нет, не может быть, он же должен быть в институте. От неожиданности она не смогла правильно вступить и сбила с ритма "весь Париж". Преподаватель скользнула взглядом по ряду девочек, остановилась на Аринке, проследила за тем, куда устремлен её взгляд.
- Арина, ты плохо себя чувствуешь?
За неё ответила подруга:
- Ольга Львовна, ей целый день плохо. Может, пусть лучше идет домой, отлежится, а то ещё в обморок упадет.
В голосе Аленки не было издевки, только искреннее сочувствие и волнение за подружку. Аришка вспыхнула, но отрицать не стала. Ведь там, у двери, стоял тот, из-за кого она третий день сама не своя. Нужно все сомнения разрешить уже и жить дальше.
- Хорошо, Арина, иди сюда, - пальцы учительницы зашуршали ворохом листов на крышке пианино, выбрали пару нужных.
- Вот эти произведения дома разбери, как станет получше, - вручила она ноты подошедшей к ней ученице. А сейчас домой, мерить температуру, лечиться, пить много воды и спать.
- Спасибо, Ольга Львовна, - выдохнула с благодарностью Аринка, машинально снова оглянувшись на дверь.
Она и страшилась выйти, и испытывала радость, сердце то пугливо пряталось, забираясь под ребра, то подскакивало к горлу.
Учительница достала из своей сумки оранжевый фрукт, круглый, солнечный.
- Это тоже тебе, и без возражений. Витамины лишними не бывают. Иди, удачи.
Ольга улыбнулась и тут же показала всем видом, что Аринки уже в хоровом зале нет, снова расположившись поудобнее за фортепиано.
Да, пожалуй, не стоило задерживаться. Девчонка схватила сумку и поспешила к выходу, испытывая нешуточное волнение. Ведь там он... наверное... ждёт.
Грушкина вышла из зала, ногой аккуратно пихнула дверь, прикрывая её. Руки были заняты. Она попыталась на весу раскрыть сумку и сунуть туда листы и апельсин, но круглый фрукт вырвался из рук и поскакал-покатился под обитую кожей кушетку, прибившись к самому плинтусу, а листы разлетелись по полу.
- Да ёлки! - в сердцах выпалила Аринка.
Раньше она бы, скорее всего, попросила Кирилла либо положить все в её сумку, либо подержать торбочку, пока сама не уложит в неё вещи. И всё было бы так, как нужно. Это же Кирилл - старший вожатый, у него всегда все выходит ровно, аккуратно и правильно, совсем не так неуклюже, как у неё. Или же поставила бы сперва сумку на кушетку.
Но сейчас у неё вот так всё получилось - развалилось, разлетелось, разбежалось... и не понятно что делать дальше.
Девчонка пока на парня не смотрела, робела что ли, прячась за суетливыми действиями.
- Привет. Как ты? Сильно вчера досталось дома?... - спросила Грушкина, чтобы не молчать.
Поскольку рядом уже никого не было, все разбежались по кабинетам, можно было задать и такой вопрос.

[Кирилл Александрович]

Девчонка сочувствующе-недоверчиво посмотрела на Кирилла. Будто и отказать было неудобно, и помочь не могла или не хотела.
-Ой, Вы извините...мне сейчас нужно...-она показала рукой на столовку.-Грушкина? Нет, я с первого курса, мало кого пока знаю из старших. А хор? Малый зал на втором этаже, а большой на третьем.
Так, кушать захотела. Или попить, скорее, так как слюну сглатывала. Или от волнения- ага, парня увидела в их женском монастыре. Дв еще какого! Кулешов машинально посмотрел ан себя в зеркале. Конечно, он старше всех этих шмокадявок, и кажется им почти мужчиной, а не вчерашним школяром- ровесником.
Он поблагодарил девчонку, поднялся на второй этаж. Ну и? Где этот хоровой класс? В самом конце коридора-так показали еще две ученицы, перебивая друг друга, хотя всего-то нужно было махнуть рукой, типа- туда.
Возле класса уже толпились девчонки, да не из той группы, где Аринка учится. Уж они-то знали бы Грушкину, будь она их ученицей.
-Ой, молодой человек, молодой человек!-высунулась из класса полненькая тетенька в очках и с кичкой в волосах.- А Вы тут откуда? Как хорошо, что Вы здесь оказались. Вы не могли бы...
Тетенька, не дожидаясь ответа, могли бы или нет, взяла Кирилл за белы рученьки и отвела в класс.-Девочки, подождите! А Вы...мне надо подвинуть рояль, он на колесиках, но у меня радикулит,-заговорческим тоном сказала она, показывая на поясницу. -От окна очень дует, и я хочу немного развернуть его, вот так что бы...И девочек видно, и я в безопасном месте.
Кирилл улыбнулся этому слову- "В безопасном". Можно было подумать, что ей приходится обороняться от своих учениц.
Ничего сложного, разве чуток поднажать, поднапрячься, и рояль поехал своей пастью в уголок, подальше от окна, в безопасное для тетеньке и ее поясницы местечко. Пука Кирилл случайно скользнула по клавиатуре в унисон с раздавшимся звонком. Хороший аккомпанемент получался, учитывая, что шансов поймать свою стрекозы сейчас становилось...Да уже и не было-все двери третьего этажа были закрыты, запоздавшие ученицы шаркали ногами или стучали каблучками в зависимости от вида обуви, разбегаясь по классам.
-Девочка, где тут хор?-вдогонку какой-то малявке крикнул Кирилл.
-Там! Справа, Две двери рядом где! -девчонка показала в противоположную сторону.
Кирилл прошел по коридору. Действительно справа рядом почти располагались две двери, одна из которых была чуть приоткрыта, и из нее доносились звуки девичьих стройных голосов. Распевка что ли?
Все стихло, так же внезапно, как и началось. Кирилл хотел было заглянуть в зал, чтоб убедиться, тут ли Аринка, но поди рассмотри ее сразу, а если спросят , к кому он, так только подведешь подругу. Заругают потом , что шастают тут всякие по время занятий по ее вине. Он сел на кожаную банкетку, как дверь открылась и...сперва выкатился апельсин, а после несколько листков разлетелись по коридору. Кирилл проследил взглядом путь цитрусового фрукта-поднять, что ли? Ведь прям под его скамейку укатился.
Но очень знакомый голос отвлек его внимание от раздумий- сделать ли доброе дело или нет.
Прямо перед ним выросла, как гриб из под земли Аринка, прикрывающаяся прижатой к туловищу сумкой. Нет, точнее, как елка, да, вся растрепанная и казалось, что колючая.
Кирилл от неожиданности вскочил с места. Выгнали что ли?? Просто обалдел, увидев ее сейчас, хотя знал, что она рядом, за дверью.
-Ага, сильно, видишь, даже сидеть не могу,-ответил парень, забирая у Аринки сумку.- Привет. А тебе выгнали с урока за болтовню? Ты ж вчера не стала со мной разговаривать, так , наверное, сегодня за два дня стала языком молотить и на переменах , и на уроках.
Он все ж наклонился, пришлось даже на одно колено опуститься, чтоб достать апельсин. Может, за его труды и ему пару долек перепадет.
-На, растеряша, и партитуру собери, пока себя не растеряла,-проворчал Кирилл, сел снова на корточки и сцапал с полу два листочка.-О, " Февраль. Масленица." Уже пост, Аринка, у тебя все масленица продолжается. И поведение примерное такое же, как тогда, в масленицу-к телефону не подошла, не перезвонила. Что все это значит, Родионовна, а?

[Арина]

От неожиданности Аринка даже дар речи потеряла. Он что - извиняться не собирается?! Хлоп-хлоп глазами. Она-то второй день придумывает всякие причины, чтоб простить его, а он себя виноватым не считает. Девчонка подняла наконец взгляд на парня, а он в этот момент присел и стал доставать апельсин.
Нет, ну надо фрукт какой! Не апельсин, а Кирилл! Не стала с ним разговаривать... а он что думал, что она выхватит у мамы трубку, только бы поговорить с напившимся в хрюню парнем?! Нет, если бы он к ней пришел... она бы его разула, выслушала, раздела, спать уложила. А тут... Вспомнил о ней к ночи и решил похвастаться, как он круто напился, натанцевался. Или может он извинялся вчера?... Эх, не слышала она, что там происходило. А мама ничего про извинения не говорила.
Нет, ну что это - она опять ему оправдания ищет, вместо того, чтобы дать сумкой по башке. Впрочем, сумки в руках не было. А хватать её по такому незначительному поводу не стоило. Ну, значит, развернуться и гордо уйти. Замешкалась, не успела, дождалаааась...
Пожалуй, стоило взять сумку.
Растеряша?! Поведение?! Что это все значит?! - все, Родионовна вскипела.
- Это у тебя масленица продолжается, - девчонка схватила апельсин и со злостью пихнула его в сумку, - а я вчера весь день постилась. А к телефону не подошла, потому что ну очень приятно слышать в трубке - Алё, а можно Васю? - четко передала интонацию вчерашнего случайного звонка Арина.
- А Вася тут не живет. А... значит я не туда попал, звинтифлюшечки, мадам, - Аринка передернула зябко плечами и тут же поймала себя на мысли, что и правда много болтает. И даже, кажется, оправдывается. А в чем ей оправдываться?! Это не она...
- Что за слово такое дурацкое? - под нос себе пробормотала девчонка, добавив рассеянно уже адресно - Кириллу, - положи листы в сумку, - и прошла к окну.
Лицо горело, внутри царапала когтями обида. Даже не извинился, вроде так и надо - сказать, что придет, и не прийти. Хорошо, конечно, что хоть позвонил. Мучиться в полном неведении - намного хуже было бы.
- Куда я буду звонить? А вдруг ты сказал, что ты у меня, а я тебя выдам, волноваться будут, - вздохнула, - и отругают потом...
Слышал? Не слышал?... вроде, Аринка уловила позади себя какое-то движение.
- Мог и сам позвонить... пораньше. Когда только закончилось.
Ещё вздох.
- И потом - мама сказала, что ты... выпил, - с трудом подобрала слово, но тут же весь эффект от этого подбора смазала, - а пьяным спать положено.

[Кирилл Александрович]

Аринка как онемела. Точно- выперли с урока. Недовольная, растерянная. Странно - такая редкая удача, просто стечение обстоятельств такое хорошее - он здесь, она вышла, вокруг ни души, из класса доносятся звуки музыки. А она...
Кирилл положил на ладонь апельсин, преподнося его как ценный дар Родионовне. Вообще был уверен, что она скажет, чтоб он сам скушал, ведь ему нужны витамины после попойки. Ан-нет - сцапала-таки!
А она, видать, сил набиралась, Кирилл даже отступил на полшага, когда его Аринка стала выплескивать на него обвинения!
Да нелепые какие-то? Вася? Какой еще Вася?
Кирилла передернуло, он взял из Аринкиных рук бумажки, но так и застыл с ними в руках.
- Какая масленица, что ты несешь? - произнес он и пошел за Аринкой к окну. Еще не хватало, чтоб она расплакалась. И потом скажут, что это он довел бедную девочку.
А он и довел, похоже. Вот в чем дело. Листы скрутились в трубочку, как-то сами собой.
- Арин, - Кирилл стукнул этим свертком Аришке по лбу, слегка совсем. - Причем тут Вася, я не пойму? И ...кто? О, Господи, Аринка!
Кирилл чуть согнувшись, рассмеялся.
- Отругают! Ну ты ж... Мало ли что я кому сказал! Так же... на каждый случай не настрахуешься. Меня и так сильно ругали, но за мое состояние. От меня такое амбре было... Ну как я мог раньше звонить? Я сначала в душ, потом... Ну...
Он взял Аришку за воротничок дурацкой кофточки на пуговицах, стал теребить его, зачем-то расстегнул верхнюю.
- Ну ты обиделась, что ли, Арин? - протянул он с нотками мультяшности в голосе. - Спать положено всем... Ну ведь после нежного "спокойной ночи". А от твоей мамы это... Нет, она хорошая, но прозвучало немного формально и совсем не ласково... Ну что ты?
Он погладил Аришку по волосам, прижал к себе, отстукивая такты по ее ссутулившейся спинке. Вот ведь какая она у него маленькая, обидчивая... На все внимание обращает - позвонил, не позвонил.
Из дверей класса раздавалось многоголосье - красиво пели. А кстати? Кстати?! Он отпрянул от девчонки, посмотрел ей в глаза, так выпытывающе.
- А ты почему здесь? Почему ты не на уроке, Арина? Что случилось? - с испугом и недовольством в голосе спросил Кирилл.

[Арина]

Радостно ему! Весело ему!
Сказала же - листы в сумку, так нет, все по-своему сделает. Ещё и по лбу дал.
А Аринке хотелось рвать и метать. Но не листы, за листы потом Ольга Львовна голову оторвет. Ну может и не оторвет, но шею намылит, это точно. Особенно, если по причине отсутствия нот, девчонка на следующем занятии начнет фальшивить. А она начнет, если не подготовится.
- Не знаю я, при чем Вася, - сердито парировала Родионовна, пытаясь выхватить трубочку из руки Кирилла.
Но он согнулся в приступе веселья, и листы ушли вниз... Пришлось тоже наклониться и несильно стукнуться лбами. И сердиться уже сил не было, хотелось тоже рассмеяться или расплакаться. В душ он, потом спать, наверное, завалился, а она дома ждала, а ему все равно...
Листы Аришка отвоевала, но освобожденные руки Кирилла пошли в атаку, нежно, настойчиво, игриво расстегнули пуговку.
Ой! Родионовна попыталась застегнуться, но ей мешали все те же ноты... И тут её обняли. И было это так волшебно, и уже Бог с ним со вчерашним днем, и позавчерашним тоже, с её волнениями, с его амбре, с помятыми нотами... Аринка сперва попыталась подергаться, а потом затихла, прислушиваясь одновременно к стуку любимого сердца и к хоровому пению за чуть-чуть приоткрытой дверью где-то сзади.
- Угу, - подтвердила она свою обиженность, потом носом потерлась, - ничего... я просто переживала... волновалась.
Несколько мгновений счастья и умиротворения и... всё закончилось.
Резко сменился настрой парня, появилось не только расстояние между телами, но и дистанция возрастная.
Кирилл снова становился старшим вожатым, а Аринка - его подопечной.

- Меня отпустили... - только и выдала она.
В этот момент за дверью голоса как-то внезапно смолкли. Ольга Львовна громко с кем-то согласилась, этот кто-то поспешил к выходу.
Родионовна встрепенулась.
- Пора уходить, - кинулась к сумке, сунула в неё листы, закрыла, обернулась к парню, - Кирилл, бежим!
Вот такая растрепанная, в расстегнутой кофточке, с суетливо бегающими зрачками глаз, Аринка кинулась к лестнице и вниз, дробно застучав каблучками по каменным ступеням. Будто сбегала с места преступления, на ходу заметая следы и пряча улики.
И только в самом низу, за лестницей, она прислонилась к стене, прижимая к себе сумку, и рассмеялась, поняв всю несуразность своего поведения и ситуации в целом.

[Кирилл Александрович]

Ситуация по началу как разрешилась. Аринка сопела Кириллу в грудь, отпустив и обиду, и злость.
Так хорошо было, если б не его вопрос, ее ответ.
Отпустили. И?
- Куда, почему? - тихо спросил парень, так как голоса за дверью стихли. Напелись, что ли?
Но тут Родионовна засуетилась, пугливо посмотрела на дверь. Шаги? Шаги.
Кирилл ничего не мог сообразить, как она схватила свою сумку и буквально дала стрекача.
Он побежал вслед за ней, но тут же остановился, сбавив ход. Нет, носиться по коридорам девчоночьего заведения как-то было не айс. Тем более, что у него за спиной нарисовалась Аринкина ровесница, пристально вперившая глаза в Кирилла, когда он оглянулся на скрип двери.
- Здрасте, - машинально поздоровался Кулешов и неспешно, будто на прогулке, пошел к лестнице.
Только б от него не удрала бы! И что она так понеслась, почему? Может ее на пару минут отпустили? Тогда почему с сумкой? И зачем сбежала?
Эхо от его шагов отзвучивало под высокими потолками, а вот Аришкины уже стихли.
Кирилл спустился на второй этаж, оглянулся и, не обнаружив Родионовны, спустился вниз, на первый.
- Арин, ну ты чего? Что все это значит? - шукнул он на вжавшуюся в стенку стрекозу. - Ты от кого бежала-то? Тебя точно отпустили или это опять твои выдумки и фокусы? Ну что ты смеешься?
Что-то уже и сердиться стал парень на нее. Еще не хватало, чтоб он стал соучастником ее побега.

[Арина]

Кирилл не бежал, но Аринка это поняла не сразу, а когда и спустя пару минут парень не появился. Однако перестать смеяться не могла - как она порскнула прочь из вестибюля у актового зала, как вспугнутая синица с ветки, только сучья зазвенели, а в её случае - только каблучки застучали... Хорошо, что перья, точнее нотные листы по дороге не растеряла. Если бы кто увидел - удивился бы, Грушкина, отличница, спортсменка и вообще очень даже ничего девушка, а несется по ступенькам, как оглашенный подросток от строгого директора.
О! Вот и он - почти директор. Вон как брови хмурит, щас отчитывать начнет. Кирилл заруливал в её закуток, куда мог, конечно, поместиться и не наклоняя голову, но привычно её склонил. Впрочем, от этого не стал ни приземистее, ни смиреннее.
- Да там... кто-то к выходу шел, - зашептала Аринка, округляя в деланном испуге смеющиеся глаза, - вышли бы, а я стою с парнем обнимаюсь, больная-то... на всю голову, не иначе.
Девчонке снова стало смешно. Она хихикнула и зажала себе рот, становясь чуточку серьезнее. Получилось не сразу, но получилось.

- Я сегодня пою фальшиво, - пожала она плечами, устраивая сумку на плечо и проверяя застежки, - девчонки сказали, что я больна, меня и отпустили. Но вообще...
Родионовна на мгновение замолкла, будто решая, говорить дальше или нет, продолжила:
- Я просто тебя увидела... и сбилась поэтому.
Шагнула вперед, не глядя на Кирилла, мимо него, задев нежно, осторожно, и все же призывно рукой.
- Но не возвращаться же. Пойдем домой? - предложила, спросила, намекнула.
Поймет, не просто же так пришел к ней в колледж, наверняка, хотел и увидеть, и поговорить.
А уж она как соскучилась...

[Кирилл Александрович]

Он сердится, а ей смешно. Смешно и все тут! Или хочет сделать вид, что смешно?
Кирилл выставил руку вперед, оперевшись ей о стену. Казалось, что сейчас она выпорхнет, опять помчится куда-то, да еще и закричит на весь колледж :" Бежим!" Нет, не закричала, и даже не сделала попыток удрать под рукой Кирилла.
- А разве мы? А, да, но можно было б просто разъединиться по-быстрому, Аринка! А так реально, как больная на голову ты и выглядела! Ну что ты все?
Что смеется? Да парень и сам едва сдерживал смех. Надо было побежать вместе, вот это была б картинка!
Хотя перед ним картинка была не менее удивительная. И что она несет? В голове у Кирилла уже все смешалось. Или путает его, врет?
- Петь фальшиво - это быть больной? И причем тут девчонки? Или я виноват? Ой, Родионовна, смотри у меня! Узнаю, что прогуливаешь или плохо готовишься к занятиям, ты у меня запоешь - чисто и сразу во всех тональностях. Поняла?

Он убрал руку от стены, пропуская Аринку. Что уж теперь? Теперь точно домой! И так прозвучало это снова - домой...
- Конечно, не возвращаться, раз ты сказалась больной, и тебя отпустили. И меня увидела - вот он я, можешь еще раз проверить,- Кирилл оглянулся - никого нет, значит, можно опять прижаться к Родионовне. Точнее ее прижать к себе, вновь ощутить, что то, что между ними - это настоящее, что нет в их отношениях ни грамма фальши, в отличии от Аринкиного сегодняшнего пения.
На улице было уже по-весеннему. Снег за несколько дней превратился в жидкую кашицу, а солнце играло зайчиками на стеклах колледжа. Но теплее и солнечнее светились Аринкины глаза, с задорной чертовщинкой в них.
- Аринка, вот кто должен из нас больше сердиться? Ты или я? Автобус! - Кирилл схватил стрекозу за ее крылышко и побежал к остановке.
Водитель подождал, пока парочка вскочит на ступеньки, закрыл дверь, объявил следующую остановку.
- Ну и? Автобус, значит? - парень уткнулся лбом в лоб Родионовны. - Больше так не делай, Арин. К телефону подходи, на хоре не фальшивь и на меня не сердись. Да и... извини, что вчера так вышло.
Вышло не просто - извиниться. Но вышло, ибо все ж не прав был Кирилл, не прав, что продинамил их встречу и не предупредил заранее.

[Арина]

Все возвращалось на круги своя.
Аринка дурачилась, Кирилл сердился и угрожал, сдвигая сурово брови, но весело поблескивая при этом зрачками глаз. Они обнимались, можно сказать даже обжимались по углам, потом мчались куда-то, взявшись за руку, запрыгивали в закрывающиеся двери автобуса, смеялись, снова обнимались, счастливые, не наблюдающие ни время, ни место.
Кто должен больше сердиться? Конечно же, автобус... Парень же, словно Геракл, удерживал его двери в раскрытом состоянии, чтоб стрекоза в распахнутой куртке и в шапке на бок, взлетела по ступенькам в салон и втянула туда же своего героя. Автобус и не собирался закрывать двери, ему не позволил бы водитель, который усмехался в усы, поглядывая через зеркала в салон вверенного ему пассажирского транспорта.
А Аринка, которая всегда относилась очень сдержанно к прилюдным поцелуям, после такого искреннего извинения не выдержала, и прильнула своими губами к устам любимого, прямо в заполненном автобусе. Ну и пусть смотрят, ну и пусть думают, что хотят. А в их сердцах звенит, поет, плавится патокой под палящим солнцем молодость и счастье.

Все было прощено, забыто... нет, пока задвинуто в самый дальний угол. И девчонка точно не собиралась доставать эту рухлядь с антресолей памяти очень долго, но... Да, именно с этого союза и начинаются все приключения. И стрекозу оно тоже не обошло. Вернемся к но...
Но в четверг на перемене к Аринке и Алёнке подошли однокурсницы, которые жили в общежитии. И жили, по слухам, очень беспорядочно. Причем порядка не было не только в комнатах, но и в головах, а потому и в отношениях с противоположным полом.
Девочки насторожились, но оказалось, что Печкина хочет устроить девичник в честь своего дня рождения и приглашает всех девчонок, которые учатся в группе.
- Парней точно не будет? - решила уточнить Аринка, которой как-то сразу предложение не понравилось. Но... и снова оно, это самое но... мама в пятницу будет работать во вторую смену, с Кириллом они договорились провести вместе субботу, в субботу учиться не нужно, вставать рано не нужно. Поэтому идея казалась всё соблазнительней.
Что-то внутри тукало молоточками, проснувшийся внутренний голос вступил в перепалку:
- Кириллу это не понравится.
- А я ему не скажу... и вообще, чего это ему не понравится, он, значит, может все выходные пить, гулять, наплевав на меня, а я и один вечер не могу пожить так же?!
- Не можешь. Он тебя предупредил, что его не будет. А ты хочешь скрыть!
- Это потому что выходной был, и мы должны были его вместе провести. Не мог же он просто не появиться.
- И все равно это обман...
Аринка понимала, но все сильнее хотела на вечеринку в ночной клуб. Уже представила, что наденет, как будет танцевать и потягивать какую-нибудь пепси. Теперь все зависело от Алёнки, идти без которой Грушкиной было стремно.
Впрочем, Аленка тоже не долго думала, сказала, если отпустят, то пойдет.
Родионовна светилась, она приобщится к чему-то взрослому, запретному, тому, чем живут однокурсницы Кирилла. И главное, никаких парней. Если бы с парнями, она точно не пошла бы без Кирилла. А так... все честно. У них не брали со стороны, у нас - мальчиков.
Так что, любимый, извини.

Ночной клуб сперва поразил слишком громыхающей музыкой, просто оглушающей. В общем зале выгибались парень и девушка постарше в белых, светящихся в темноте майках... На штанах у парня светились точно так же лампасы, а у девушки - нашивки. Темноту зала пронизывали молнии яркого, режущего глаза белого света. Народ ещё не собрался, Печкиной её бойфренд с пивным брюшком снял отдельный зал, поменьше, там уже все было готово. Алкоголь, закуски, отдельный танцпол. На столиках пустые пепельницы.
Подруги по наивности решили, что это для антуража, но их сверстницы закурили и взяли по бокальчику... и им предложили.
А впереди был ещё долгий вечер, праздник, совсем не похожий на детский утренник.
Мама на работе, Мишка в санатории, Кирилл занимается спортом, а она... взрослая! Студентка!...

[Кирилл Александрович]

Вместе в Аришкиным прощением у Кирилла внезапно всколыхнулось чувство вины. Вот же странно! До этого он и не думал, что был не прав, и даже что поступил плохо. Не думал и все! Нормально так для парня- выпили, затусили, проспали, потом мама- папа, хорошо, что бабушка отдельно жила. Не тоб она тоже отделала. Языком, конечно, но было бы колко. И особенно родителям досталось бы, что не атк воспитывают и много позволяют.
А Родионовна тоже воспитывает не меньше, чем он ее. Разве что мягче воспитывает. Губки надула, а потом простила, и такое чувство пробудилось сразу вместе с нежностью - совесть. Пробудилось, разлилось и растаяло. И хорошо, что растаяло вместе с прощальным поцелуем, когда Кирилл уходил от Грушкиных. Татьяны Александровны еще не было дома, и компенсировать вчерашнее несостоявшееся свидание удалось с еще большей силой и рвением.
На неделе с Аришкой увидеться не удавалось - внезапно навалились зачеты, да еще и бабушку одолел радикулит, так что Кириллу приходилось пару раз к ней ездить, отвозить продукты и лекарства. Но зато... Зато он предвкушал. Готов был скушать. Так казалось сейчас, особенно учитывая, что Татьяна Александровна в субботу уедет к Мишке в санаторий. Вот можно будет налакомиться всласть.
Но еще перед этим поднакачаться, взбодриться. Кирилл старался посещать спортзал, куда был у него свободный абонемент. Стать качком или тяжелым атлетом он не собирался, но держать себя в форме было необходимо. Так как ему нравилось, когда Аринка проводила рукой по образовавшимся квадратикам на груди и животе, что вырисовывались благодаря тренажерам и гантелям.

[Арина]

Аринке очень быстро стало скучно.
Вокруг грохотала музыка, смеялись девчонки в подпитии. Даже Алёнка уже захмелела и, когда подошла к Арине, с глупой улыбкой посетовала:
- Меня родители у-уубьют... - и почему-то рассмеялась.
Родионовна поддержала подругу и в прямом, и в переносном смысле, усадив покачнувшуюся девчонку на кожаный низкий диванчик рядом с собой.
- Ты бы закусывала, Алён. Подожди меня тут... никуда не уходи, - последние слова были сказаны уже на ходу.
Через пару минут Грушкина вернулась с маленькой тарелочкой с колбасой, сыром и фруктами, поставила перед Алёнкой.
- Ешь, так меньше опьянеешь.
- А т-ты откуда знаешь? - удивилась подруга, - Ты же не пьёшь... или просто сегодня.. взз.. возз...держ..живаешься.
Слово оказалось труднопроизносимым, Аленка дожужжала его и махнула рукой, схватила по кусочку деликатесов, сунула в рот и снова пошла на танцпол, где сходили с ума остальные одногруппницы.
- Я танцевать. Погибать, так с музыкой...

Аринка задумалась, машинально стянула с тарелки кружок апельсина.
И вдруг так ярко... Понедельник... возвращение... они ели апельсин, тот самый, который подарила Ольга Львовна.
Пока Аринка его чистила, Кирилл обнимал её сзади. Он то пытался ухватить её губами за мочку уха, то поцеловать в основание шеи, вызывая у девчонки то смех, потому что щекотно, то бубнящее недовольство, потому что руки в соке апельсина. Волнами набегали, накрывая с головой, тепло и нежность.
А дальше было ещё вкуснее. Она разделила апельсин на сочные белобокие дольки и пыталась скормить их все Кириллу, то дразня одним кусочком, то запихивая ему в рот три сразу. А он все никак не мог дотянуться до её уст с одной долькой. Аринка ускальзывала, то выгибаясь, то просто уводя голову в сторону. Долька в итоге смялась, Аринка смилостивилась, приняла дар и, ловко ухватив губами липкие пальцы парня, проворно облизала их...
И всё же... это ненормально. Сидеть на вечеринке, на девичнике с постной миной и вспоминать о своем парне. Он-то не больно о ней вспоминал. Накатило иное воспоминание - звонок, смех, полный кокетства в трубке.
Родионовна решительно встала и, уверенно цокая каблучками своих осенних полусапожек, направилась к стойке, где стояли коктейли, маня своим поблескивающим разноцветьем, вьетнамскими зонтиками, дольками каких-то цитрусовых. Взяла тот, что приглянулся, и выпила... Крепко!...
Вздрогнула, ощутив жар, разбегающийся по сосудам.
Так вот ты какой - северный олень! И потянулась за вторым фужером - широким конусом на тонкой ножке.

[Кирилл Александрович]

Пятница обрушилась прохладным дождиком после зноя. Не обрушилась скорее, а вылилась, освежая, освобождая от проблем, забот, даруя предвкушение приятных выходных. Да еще каких приятный! Неделю почти...пусть меньше, но несколько дней Кирилл не видел любимую. А сейчас мама поедет к бабушке, Аришкина мама к Мишке. Так что последнюю пару Кирилл сидел в мечтательном настроении, глядя на тихий сквер перед зданием института.
И теперь уж точно-покачаться на тренажерах, совершить получасовой заплыв. А вечером пролистать конспекты и...нет, никаких встреч, друзей. Те увяжут, подвяжут. И свяжут. Они такие, они могут. А Кирилл и так накосячил неделю назад, да и родители предупредили, чтоб...Хватит пьяных гулянок. Хоть мальчик уже большой, но пока еще маленький.
А он и не был против, потому как не хотел ни друзей, ни гулянок. Хотел Аришку, и это желание копилось и зрело с каждым днем, с каждым часом, словно наливалось соком, что завтра разольется всей своей спелостью при соприкосновении с ее юным горячим телом. Кирилл улыбнулся, затаив на несколько секунд дыхание. То будет завтра. А сегодня по обыкновению он услышит ее голос, мысленно пробежит глазами по ее пеньюару. Да, такому розовому. Но то был летний. Сейчас на ней наверняка фланелевая или махровая пижама.
Долгие гудки в трубке показались очень долгими. Кирилл посмотрел на часы. Пол-одиннадцатого! Помнил, что Татьяна Александровна на работе, а Аринка...В туалете, что ль застряла? Или в душе? Моется, что ль, перед свиданием? Попытка дозвониться через десять, потом через пятнадцать минут не закончилась ничем. Точнее, закончилась напряжением и испорченным настроением. Понятно, волосы длинные, это долго. И...чем она там еще может заниматься? Вообще, он вспомнил, что обычно Аринка протягивала телефон из коридора в ванную, когда оставалась одна. А пару раз забывала, так выскакивала в коридор. Неудобно было, ну а кто виноват? Звони значит сама, предупреждай.
Кирилл заходил по квартире, проверил все комнаты, будто в одной из них она могла спрятаться в виде сюрприза. Нет, не спряталась и телефон снова не отвечал. Кирилл похолодел, его внутренне затрясло. Что, что могло случится?? Хотя, может просто телефон сломался. Точно, телефон, а Аринка ждет его звонка! И сама не знает об этом! А может...Нет, не может, ничего другого быть не может!
Куртка была застегнута только в лифте, так же как и ботинки. И очень кстати он поторопился-успел вскочить в последнюю дверь автобуса. То ли повезло, то ли водитель увидел, что парень торопится- бежит. Но через полчаса Кирилл готов был разнести Аринкину дверь. Снести с петель. Звонок звенел, но никто не открыл ему, никаких признаков жизни в квартире не наблюдалось. Свет не горел, шума не слышалось.
Парень вышел во двор, оглянулся по сторонам. И что оглядываться? Не отправлял же он ее погулять на детской площадке, а теперь выискивает среди качелек и горок. Но казалось, что вот-вот сейчас она появится или на дорожке справа, которая вела к остановке или слева, что шла от магазина. Но было тихо, безлюдно, разве что пару собачников прогуливали своих питомцев на соседнем пустыре возле гаражей.

[Арина]

Веселье продолжалось и грозило не закончиться. Сколько фужеров опустошила, Арина не считала, а бармен пустую тару убирал быстро и бесшумно. В какой-то момент девчонку увлекли на танцпол, где она начала чувствовать, как тот буквально уходит, уплывает из-под ног. И чтобы хоть как-то удержаться, нужно танцевать, перебирать ногами, крутить "эту землю" вперед-назад. Родионовне было смешно, свободно, весело. Иногда что-то кисло подкатывало к горлу, тогда она искала опору, глупо подхихикивая пошлым анекдотам, держась за стойку или падая в кожаные объятия дивана. Разум практически отступил, только иногда зудя осенней мухой где-то меж двойных стекол, мол завтра будет худо, остановись...

Она остановилась, резко, когда за Аленкой приехал папа, решивший, что хватит дочке девичничать, пора домой. Игорь Васильевич Аринку знал хорошо, та бывала у них в гостях часто - положительная такая девочка, дочь говорила, что отличница и активная во всяких студкомах, профкомах. В общем, решили забрать и её тоже, отвезти по адресу. Грушкина не отказалась, это показалось ей большой удачей, поскольку на своих двоих она могла и не дойти, а на такси денег захватить не догадалась.
В салоне жигуленка было жарко. Клонило в сон, укачивало, кислота в желудке колыхалась, вспучивалась, опадала.
Так вот ты какой - северный олень! - думала Аришка уже без прежнего азарта.
Ей не понравилось. И в молчании водителя она чувствовала немой укор и порицание. Пока не осознавала полностью, но подсознательно ощущала. Так и доехала с Аленкиным папой, угрюмо молчащим всю дорогу, почти до своего дома. Её высадили у магазина, до подъезда оставалось каких-то метров двести.
Арина поблагодарила Игоря Васильича за то, что подвез, после чего неуклюже выбралась из машины, прихватив пакет со сменкой - неудобными, но красивыми туфлями на каблуках, и пошла по дорожке в своих мини, сорока дэнах, куртке нараспашку, без шапки...
До квартиры, комнаты, постели... и забыться.

[Кирилл Александрович]

Кирилл еще раз поднялся к квартире Грушкиных. Может, спала? Заснула и все. Бывает и так. Он сам как-то заснул и зачем-то закрыл дверь на внутренний засов. Вот потом выслушал от мамы, что полчаса колотила в дверь и звонила ему от соседей.
Но, никто не проснулся, не откликнулся. Его промах, его! И почему он не взял ни одного телефона ее подруг? Почему?? Кто там у нее? Вот же... так и сразу не вспомнил имена ее девчонок. Аленка, кажется, была. Ирка тоже. Или то просто одногруппницы. Пойми у девчонок- кто подруга, а кто так, за поболтать.
Кирилл снова стал отмерять шаги вдоль подъезда, на одном месте стоять было тяжело. Да и что стоять? Сколько? Он посмотрел на часы. Без двадцати двенадцать! А еще нужно добраться до дому... Но это только когда она придет. Если... Нет, без если. Они придет и даже до прихода мамы. Парень помнил, что ее мама сегодня работала допоздна. Вот... и ее телефон надо бы тоже, рабочий. Может, там она, Арина?
Уж какие только мысли и предположения не лезли в голову. Чуть не сломали ее, и глаза напрягались, всматриваясь в освещенную фонарями тьму. Тьма все равно, хоть и освещенная. Пустая одинокая тьма.
Он прищурился. На тропинке, что шла вдоль детской площадки, появился силуэт. Тонкая фигурка приближалась довольно знакомой походкой. Кирилл затаил дыхание, будто боясь спугнуть надежду, призрачную такую. Хотя, почему призрачную, если ждал ее, Родионовну? Фигурка поравнялась с ближайшим фонарем. У Кирилла внутри все вспыхнуло. Радостью и недовольством одновременно! Вот же странная реакция! Родионовна!
Он кинулся к ней навстречу и остановился, как вкопанный в метре от девчонки.
Слова где-то застряли, руки сжались в кулаки. Пустить бы их в ход, да нельзя. Хоть и очень хочется. Он только сверлил ее взглядом, с ужасом отмечая ее внешний вид. Полураздетая! И... характерное амбре явно ощущалось и на этом расстоянии.
-Ты...Ты с ума сошла, Арина?! Что все это значит? Ты где шляешься?! - наконец выпалил он, хватая девчонку за распахнутую куртку. - И что это? Что за вид? Ты...пьяная?
Руки машинально застегнули молнию на ее куртке, накинули капюшон и схватили ее оба локтя.

[Арина]

Двести метров по прямой... почти по прямой, легкими зигзагами по знакомой дорожке, от фонаря до фонаря. И чего они качаются, и горки кренятся, и лавки стоят на подгибающихся ножках. Всё ночью было иначе. Или это не ночь совсем виновата? Беспричинное хихиканье булькнуло в горле. Только бы никаких соседей не встретить... полуночников. О! Вон один...
Впереди слегка расплывался явно мужской силуэт. Он тоже заметил Аринку и направился ей навстречу. Нет, не просто направился, быстро так начал приближаться... И очень знакомым казался... оказался. Кирилл?!
Откуда он тут? Вот здорово!...
Аринка отцепилась от столба и радостно распахнула руки. Но парень не оценил, стал её запахивать, одевать, задавать вопросы, на которые ответы были очевидными.
- Я не шляюсь и я красиво выгляжу, - сказала почти обиженно, но все же пояснила, как смогла, пытаясь поймать расползающиеся мысли за хвосты и связать их хоть в какое-то подобие речи.
- На девичнике была, на диска...теке... а ты тут как отючился?.. Что-то случилось?
Пьяная... так вот ты какой... хи... чего-то она там явно перестаралась с этими фужерами.
Парень был недоволен, но он дал главное - опору, за что Аринка была благодарна. Ибо ветер крепчал, качал, поддувал.
- Меня развезли... - выдала она главный аргумент того, что она точно не шлялась, - завезли... довезли... ИгорьВасилич, Алёнин папа.
Это было все, что она помнила хорошо, остальное колыхалось где-то вдали и немного в желудке.
- Пойдем домой... холодно... - пожаловалась она как-то совсем по-детски и попыталась прижаться к своему... она точно знала, что это так, к своему парню.

[Кирилл Александрович]

Кирилл не верил своим глазам! В это было трудно поверить. Трудно, горько, но вот оно- все на лицо, все факты. И запах, и видок и звуки, в виде выдаваемых не похожим на Аринкин голосом слов. Да, вот уж точно говорят, что все случается в первый раз! Точно!
И почему у Кирилла ни разу даже не промелькнула мысль, что это может случиться и с его Аринкой!! Это!! То, что бывало с его однокурсницами, а ранее с одноклассницами! Если б Кирилл боялся этого, то можно было б сказать, что случилось то, чего боялся. Да нет же! Он просто не думал. И не гадал, что вот так...
Что вот так однажды будет лицезреть свою маленькую Родионовну. Она и сейчас казалась маленькой, хрупкой и беззащитной.
Даже еще более беззащитной, чем обычно. Нараспашку, заикающаяся.
-Как я тут очутился, ты еще спрашиваешь?-гаркнул Кирилл и оглянулся по сторонам.-Я звонил, и никто не ответил мне!
Нет, привлекать внимание жильцов соседних домов не хотелось.
А они обычно слышат все, что им не нужно услышать. Обниматься он не собирался. Не время сейчас. И нет желания. Даже пришлось одернуть Родионовну, чтоб сильно не облокачивалась на него.
-Развезли ее!-сквозь зубы процедил Кирилл и подтолкнул Аринку вперед, правда придерживая обеими руками-за спину и за локоть. Еще не хватало, чтоб она шмякнулась в слякоть.
-Это тебя развезло! Бесстыжая ты, Арина! Ну с тобой завтра разговор будет серьезный...Перед матерью-то не стыдно будет? Если передо мной улыбаешься! На девичнике она была! Хорош девичник! Напилась, как...как...
Как кто не придумалось, лишь с силой втянулся воздух в легкие, чтоб не сказать того, что не стоило говорить.
Нет, это не тот девичник, когда три девицы под окном...Может и три их было и под окном, но явно не пряли. А нахрюкались и пустились...Ладно если в пляс, а не во все тяжкие.
У Кирилла заныло в груди. Видать много перепадов произошло- беспокойство, страх, теперь вот...удивление и злостью. Еще конечно радость от встречи, но та как быстро вспыхнула, так и тут же потухла.
-Ключи доставай!-снова рявкнул он перед парадной. Не потеряла б их еще. Нет, не потеряла, даже код на подъезде правильно набрала и сама нажала кнопку лифта.

[Арина]

Вперед переместилась пустота, и ухватиться стало не за кого, уж не говоря о том, чтоб прижаться. Зато сзади появился рычаг, двигатель... прогресса, локомотив, и стал двигать Родионовну в сторону подъезда. Да, это был её подъезд, поэтому Аринка поковыляла в заданном направлении, нетвердо перебирая капроновыми конечностями в сапожках.
А парень все бубнил, зудел что-то, слова обрывками достигали не очень трезвого сознания, смысл их склеивался, расползался...
- Развезло? Нет, это точно было не ОНО... это был он - Аленин папа - мужского рода... пола... в общем, он... точно ОН.
- И чё это бестыжая, очень даже... стыжая... Ну, выпила чуток... с кем не бывает?
Дальше разговор перешел в мысленную фазу: "С ним не бывает?... ага, щас... недели не прошло."
И все же что-то в его репликах настораживало, что-то пыталось достучаться маленькими молоточками до мозга, замутненного парами алкоголя.
Разговор серьезный... и ма-ама... нет, маме не надо Аринку такой видеть. Мама расстро-ооится и... прибьет!
- Я не собиралась напиваться... я же не знала... - попыталась девчонка что-то сказать в свое оправдание, чтоб не совсем стыдно... перед мамой и не так чтоб страшно, притормаживая у двери и оборачиваясь, но видя лишь одним глазом, второй закрыл капюшон, - оно же сладкое... как компот или сироп. Я правда не знала. Ты мне веришь?...

Аринка машинально набрала код домофона, он запищал. Девчонка полезла в карман за ключами и только после того, как достала позвякивающую пару на брелке, вошла в открытую Кириллом дверь, перешагнув через порог, с гулким стуком зацепив косяк пакетом с туфлями.
Дальше ступеньки... ступеньки... много их, и колеблются под ногами, хорошо, что Кирилл её поддерживает. Вот и лифт. Осталось совсем чуть-чуть.
В кабине Родионовна прижалась спиной к стене, но каблук предательски скользнул по мокрому полу, в результате чего девчонка начала сползать.
- Держи-иии меня, - взмахнула Аришка руками, не то пытаясь взлететь, не то ухватиться за что-то, пакет подпрыгнул, едва не вышвырнув наружу свое содержимое, ключ вырвался из руки и со звоном упал на пол, вызвав не то всхлип, не то смех.

[Кирилл Александрович]

Аринку несло. Не то чтоб берд, нет. Говорила она вполне праводопободные вещи, но как говорила! Противно так, неестественно лыбясь, споря, оправдывая себя. Мужской род, бррр...Это не оно. Да, хорошо что папа чей-то. Аленкин, вот. Ну и папа, да уж. Выудил небось такую ж пьяную свою дщерь, с которой вот это бывает. Ну да! С кем не бывает-то? И с Аринкой, и с Аленкой, и с Аленкиным папой. Все, короче, повязаны, ага. И все развязаны. Всех развязло.
- Не собиралась она, а ее заставили. Так, Арин, да? Вливали насильно! Через трубочку! Или через заднее место вообще. В качестве веселящего зелья, - Кирилл втолкнул девчонку в кабинку лифта, нажал пятый. - Так что верю, Арин, каждому зверю. А тебе, ежу, погожу.
Хорошо, что лифт работает. А на прошлой неделе сломан был, вот так и тащи эту...Тьфу ты, ну и что улыбается?
Раздражение у парня нарастало. Хотя что б он стал делать, если б она так и не появилась?
Да и теперь нужно успеть на автобус. Ночевать у Грушкиных, даже в Мишкиной комнате, что было б возможно-это вызвать подозрения у Татьяны Александровны. Что да почему...Даже если вместе поздно пришли, то...То не должны были приходить. А уж если почует запах алкоголя, то все...Кто будет виноват? Он и будет! Да и сейчас он, наверняка!
Кирилл едва успел протянуть руку к Аринке, как нечто твердое и острое ударило его по подбородку! Нечто , что было в ее мешке. Вот уж получил за то, что виноват, ага!
-Ты что?!-крикнул он на Родионовну, хотя понял, что она была лишь косвенно виновата. В том, что из-за своего состояния у нее такое вот нестояние. -А ну! Стоять!
Он подхватил девчонку, подтянул ее, буквально вдавливая в стенку лифта, наклонился за ключами, тут же увидев решетчатый заборчик, закрывающий пролет между лестницами. Приехали.
-Выходи давай, танцовщица,- парень вытянул подругу из лифта-еще не хватало, что б она там застряла-открыл дверь.
В квартире было тихо и темно, немного пахло корицей. Теща пекла, что ли? Она это любит. Лучше б припекла своей дочурке кое-что. Ну ладно, женское логово- кухня.
- Ты мне чуть зубы не выбила! Что у тебя в пакете? - Кирилл вырвал пакет из рук Аринки, заглянул в него. - Ясно, при полном параде веселилась. -Сейчас живо-умываться и спать! И чтоб лежала как мышка. Чтоб мама тебя не обнаружила такой вот, красивой.
Кирилл стянул с Аринки куртку, усадил ее на банкетку, сам разулся и прошел в комнату. Пусть пока проветрится, чтоб быстрее все выветрилось. Форточка была открыта, постель разобрана.
-Ну? Раздевайся живее! Еще поговорим по поводу твоего видочка-все нараспашку, без шапки пехала, хорошо, что не босая хоть, продолжал ворчать Кирилл, помогая тут же, в коридоре избавляться Аринке от платья.-Быстро на горшок, умыться и в постель. Дверь я захлопну, когда ты ляжешь. А завтра жди меня, к полудню приеду.
Платье было повешено в шкаф, пижамка расправлена, осталось только устроить темную под одеялом этой танцовщице.
-

[Арина]

- Фу, какой ты, - состроила гримаску Аришка, услышав про различные способы вливания алкоголя. Прозвучало это как - уйди, противный. И неизвестно, чем бы закончилось, если бы не мокрый пол.
Он поймал, удержал. И снова благодарность выразилась в объятиях. Вот только времени на обжималки уже не было, лифт приехал по назначению и раздвинул свои скрипучие дверцы. Пора выходить. Спать хотелось все сильнее. Девчонка позволила себя раздеть, усадить, как куклу, у которой закончился механический завод, на что-то мягкое в коридоре. Потом снова нашла опору и прикрыла глаза. Она будет спать... тут.
Нет, не тут, тут не дали. Снова подняли, вытянули из платья и пихнули в туалет.
На горшок... снова стало смешно. Но вот спать тут точно не хотелось, поэтому пришлось менять дислокацию на ванную, а потом плестись в комнату мокрой и растрепанной.
Голова гудела, мучил сушняк, но дойти до кухни сил не было. Зато был Кирилл.
- Пииить хочется, - протянула полусонная стрекоза, намереваясь из переполняющих чувств благодарности снова повиснуть на любимом. Однако взгляд выцепил пижаму, и планы поменялись. Стянуть сорок дэн, порвались, ну, ничего... завтра зашьет... наверное... Не удержалась, плюхнулась на кровать. Уууу... как же это всё муторно. В желудке что-то настойчиво трепыхалось, подкатывая к глотке приливом и уходя обратно куда-то в самый низ отливом. А вроде было ничего так, почти весело. В голове тукало - завтра придет, к полудню... она успеет все приготовить, выйдет встречать красивая, нежная. Это она уже уплывала в завтра... Но было пока ещё сегодня. Вздохнула так, будто ей сейчас придется тюки тяжеленные ворочать.
Сунула поочередно ноги в штанины. Сверху - такую родную кофточку, кажется, задом наперед, или нет... и... ничего толком не натянув, завалилась на бок, поджав коленки к груди - всё, младенчик спит, воды не дождался, съежился-скукожился.

Проснулась Аришка под одеялом. В квартире было тихо. Она не могла вспомнить, как вчера добралась до дома, но вот образ Кирилла стоял перед глазами. Кирилл был! Она пока не знала, как к этому факту относиться. К явной благодарности примешивалось что-то тревожное, стыдящее, отчего в низу живота появились тянущие ощущения. Он же не должен был знать... а вот теперь знает. А мама?.. Вроде нет.
Откинув одеяло и резко поднявшись с постели, девчонка едва не грохнулась обратно. Ууууу... совсем не айс. Увидела на столе стакан с водой, дотянулась и жадно, большими глотками, выхлебала всю.
Прислушалась - тишина. А за окном белый день. Сколько времени-то? Спит мама что ли ещё?
Аккуратно поднялась и босиком пошлепала к двери, высунула нос. Пахнет вкусно...
Решила обследовать квартиру. Никого. В кухне что-то на столе прикрыто полотенцем, листочек с указаниями. Ма-ама... уехала уже.
Ох ты ж! Взгляд на часы - больше одиннадцати. Метнулась в прихожую, глянула в зеркало, ужаснулась и в ванную.
Вспомнилась вчерашняя вечеринка, которая ясно так отразилась на помятой физиономии. Что там в кино делают, чтоб похмелье согнать?! Точно - в ванную, прохладную... не, под холодный душ она не хочет, а вот взбодриться надо. И зубы почистить, и причесаться...
Всего не успела. Продрогла под струями воды, вылезла, завернулась в полотенце, начала торопливо чистить зубы.
В этот момент раздалась трель дверного звонка.
Сплюнуть, схватить халатик и бежать к двери...
- Идууу, - крикнула в темноту прихожей, глянула в глазок и щелкнула замками, - заходи.
- Кирилл, я в комнате, - куда и прошлепали спешно босые мокрые пятки.

[Кирилл Александрович]

Аринка не сопротивлялась-это уже радовало, хотя что ей сопротивляться? Все было направлено на ее благо. Благо что и где находится Кирилл знал не хуже самой этой полухозяйки этого дома. Сейчас так-недохозяйки, так она выглядела, нелепо передвигаясь из помещения в помещение под бдительным оком Кирилла. А как тут не бдить? Мокрые следы на полу оставила, сама как курица ...почему говорят " мокрая курица"? Ну такая и вышлепала из ванной, настигнутая твердой рукой с сухим полотенцем. Да и лужи подтирай за ней...Воды налила, водолейка прям. Хорошо, что не в туалете-хоть там все сухо. Выплеснула все- теперь надо заправиться. Пиииить.
-Не напилась еще, Арина? Мало все?-фыркнул Кирилл, выдернув из рук Аринки пижамную кофту. -Задом наперед надеваешь, смотри!
Впрочем, стакан воды подать-святое дело. Кирилл пошел на кухню, налил из графина воды. С вареньем развести? Или обойдется. Прольет еще- так хоть липко не будет.
-Не упейся, смотри, -хмыкнул он, подходя к Родионовне.
Опа...Аринка уже мирно посапывала, едва прикрыв свою наготу. Частично так прикрыв. Вот тебе и пить. Значит, спать больше.
Полуголая попа светилась раздвоением, кофта была задрана на спину...как одета- вообще не понятно, но все ж хоть руки просунуты и то хорошо. Теха-матеха такая.
Кирилл поставил стакан на письменный стол, подложив под него какой-то исписанный листочек. Явно, черновик. Неплохо бы и таз перед кроватью на всякий случай. Но...Татьяна Александровна если заметит, то что-то сразу заподозрит. А так...запах потихоньку выветрился. Оставалось что-то напоминающее одеколон.
Штаны двумя движениями были натянуты на эту...что уже в глазах парня виделась соблазнительной мишенью, кофта спущена на поясницу, одеяло расправлено по длине этой стрекозы. Вымахала, что ли? Пятки торчат, ну натянем и на пятки.

У самого Кирилла пятки что-то изнутри щекотало, когда он дома, наконец, улегся в кровать. А улегся не сразу. Удачно вскочив на автобус, который, правда, шел в парк, и потому пришлось две остановки идти пешком, Кирилл все не мог прийти в себя от произошедшего с Аринкой. Хорошо, что все хорошо закончилось, но на душе хорошо не было совсем.
Мамины расспросы только вызывали раздражение. Хотелось уйти в себя, успокоиться. До утра.
Ибо утро добрым не было. Кирилл проснулся в девять. Вот сейчас сорваться б и приехать к этой полуночной гулене. Так ведь может спит еще. И мама может дома... Покрутившись взад-вперед по квартире, уже при полном параде, Кирилл включил " Утреннюю почту". Вот как раз, как она закончится - сразу и выйдет. Последняя песня крутилась в голове всю дорогу. Дурацкая песня. Но крутилась. Кирилл даже машинально напевать ее начал.
Но когда его пальцы набрали код подъезда, все песни остались на улице, подхваченные весенним прохладным ветром.
Замок щелкнул и... Звук удаляющихся шагов уносил в комнату и Аринкин голос.
- Арина! Так меня встречаешь? - хмыкнул Кирилл и стал раздеваться, хотя привычные ритуалы встречи сейчас были б неуместны.
В комнате - это хорошо. Он прошел туда буквально по следам, что красовались на клетчатом линолеуме. Вот же, чертовка, босая опять.
- Привет. Как спалось после вчерашнего? - он остановился в дверях, барабаня пальцами о косяк. - Вода пригодилась? Или спала без задних ног? Мама... тебя видела?
Кирилл прошел в комнату, развернул стул к Аринке, сел, опираясь локтем об стол.
А, вот и стакан. Что был опустошен до дна. Вот, некстати, ибо Кирилл не прочь бы сделать пару глотков. Но пришлось лишь постучать ногтями по его граненому боку.

[Арина]

Кое-как размотав полотенце, которое как на зло стало каким-то неподдающимся, Аринка скинула его на пол, а сама потянулась за халатиком. Успеть надеть до того, как ...
За спиной приветнулось. Наскоро запахнувшись и завязав поясок, девчонка повернулась и ответила:
- Привет! Хорошо спалось, спасибо, - смущение все же прорвалось сквозь все барьеры и затопило теплом щеки, - наверное без задних... А мама, нет, скорее всего... я утром встала, её уже не было. Кстати, завтракать будешь? Мама там оставила... Я надеюсь, что не видела и не учуяла. Прибьет ведь, - Родионовна сдавленно хихикнула, понимая, что образность легко может перейти и в реальность.
Именно поэтому она была очень рада тому, что Кирилл её вечером или почти ночью спас от позора, нотаций и прочих неприятностей.
Арина заметила движение Кирилла в сторону стакана и в порыве благодарности или чего-то ещё, смутно начинающего закрадываться в душу, подхватила стакан и - к выходу.
-Я сейчас принесу, погоди.
Ага, прям - ну, воооолк, погодиииии... только не угрожающим, а жалобно блеющим тоном.
Выскользнула из комнаты и вернулась спустя пару минут с полным стаканом.
- Ты пей, Кирилл, а я пока причешусь.
И снова к выходу. Что-то гнало её из комнаты, какое-то предчувствие...

[Кирилл Александрович]

Кирилл пока не мог понять, на что он рассчитывал. Но явно не на такое беззаботное щебетание Аришки. А она себя вела как ни в чем не бывало. Будто и нигде вчера не бывала, и ни в чем не виновата. Ну да- все хорошо, спала хорошо, мама не учуяла, еще и завтрак оставила. Будто такая коза великовозрастная сама приготовить не может завтрак. И обед заодно, коль мама уехала.
Кирилл вроде был сыт, хотя и позавтракал символически, удивив свою маму. Та тоже старалась - блинов с утра напекла. Вот уж эти мамы, все стараются, стараются. А он едва полтора блина и съел. Наверное, масленицу они ему напоминали. А сейчас вообще пост. А мама с блинами. Но пока завтрак был некстати. Даже для Аринки. Пусть немного попостится. Как перед причащением и исповедью.
Но Родионовна не собиралась ни исповедоваться, ни каяться. Ваще ничего. Разве что накормить и напоить Кирилла. Вот, водой озаботилась. Хочет явно его опоить.
Аринка взметнула подолом халатика, выскочила из комнаты. На кухне что-то брякнуло, ударилось стекло о стекло. Что-то она долго. Или так кажется? Может, удумает ему подлить чего в воду. Травы какой, валериана хотя бы. Чтоб спокойней был да сдержанней.
А Кирилл был пока вполне сдержан. Ему было даже интересно наблюдать за девчонкой.
Поставила перед ним полный стакан. Забыла, что он воду не любит? Так, пару глотков может сделать. Ну или если жара - тогда побольше. А так... только не хватало кусочек черного хлеба сверху положить, как покойнику.
Кирилл отхлебнул, наклонившись над стаканом - настолько полным он был. Наверняка, еще и пролила по дороге. Вот и... Не, не вытирать умчалась - причесываться!
- Стоять! - резко остановил он Аринку, параллельно топнув ногой, чтоб если слова не поняла, так на вибрацию обратила б внимание. - Успеешь причесаться. Или тут можно - потом волосы подметешь. Сядь-ка, Арина.
Он кивнул на кровать, снова отпил - пусть уж стакан будет наполовину полон, и наполовину пуст. Для придания равновесия жизненным реалиям.

[Арина]

Выйти из комнаты не удалось.
Окрик Кирилла заставил Аринку резко затормозить и развернуться. Соскучился?! Нет... не похоже. Какой-то он был сейчас - старший вожатый. Оставалось понять свою роль - коллеги, любимой девушки, воспитанницы? Всех сразу?!
- Не успею... - попыталась возразить девчонка, но её взгляд столкнулся с твердым, даже жестким и очень недовольным его, и все возражения застряли в горле. Пришлось сглотнуть.
Можно тут...
- Я тогда расческу возьму...
Блин, да что происходит-то?! Она ему вчера что-то сказала не то, или сделала?! Может с кулаками набросилась... или укусить пыталась.
От собственных размышлений стало смешно. Аринка попыталась хихикнуть, но смешок как-то резко завяз в сгустившемся воздухе.
И вовремя, потому что пришло осознание того, что Кирилл ночью у её дома оказался не случайно. Специально приехал, а значит... значит, успел поволноваться. Вроде говорил, что звонил, а никто трубку не взял. Да, начало доходить, мысли смешались, кое-какие выпали в осадок и придавили тяжестью.

Вместо того, чтобы сесть, Арина скользнула к парню, виновато склонив голову.
- Прости, Кирилл, что тебе пришлось вчера... приезжать... и переживать, - слова путались, произносились как-то сипло, - спасибо тебе, - девчонка осторожно подняла взгляд, ожидая чего-то вроде - объятий и уверения, что он не сердится.
Но он сердился, и не просто сердился...

[Кирилл Александрович]

Кирилл округлил глаза. Точнее, они сами округлились Удивленно так. Ибо сказанное Аринкой ввергло в легкий шок. Не успеет? Куда-то снова собралась?? А тон -то какой, уууу...Ну снисходительно согласилась тут трепать свои космы. Вот отрепать бы ее за них-но то дело строгих матерей, за косы потаскать дочек своих распустившихся. Косы эти распустивших. Правда он плохо представлял себе Татьяну Александровну, таскающую Аринку за хвост. Хотя вот припечатывающую ее тапком под хвост-это уже ближе к теме.
Но мама ушла, а Аринка выпендривается.
-Бери...Только думаю, что торопиться некуда. И пока незачем марафет наводить,-ответил Кирилл, оценивая нависшую над ним Аринку. -И...подбери волосы...
Кирилл недовольно скривился, когда длинные пакли щекотнули ему лицо. Потому что сейчас раздражало все. И все в Аринке напоминало о ее вчерашнем виде и состоянии.
Еще и бормотать что-то начала, причем такое...Нет, не то, что он спрашивал, хотя он пока ничего и не спрашивал. Но и не то, что он хотел услышать.
-Сядь, Арина,-Кирилл мягко, но все ж оттолкнул девчонку, с долей раздражения и даже странной брезгливости посмотрев в сторону.-За что благодаришь-то, сама поняла, а? Спасибо, спрашиваю, за что? А уж приехать пришлось, ага. И вчера и вот, сегодня. Как видишь, я снова тут, Арина! Ну так и что? Давай обозначим характер твоего вчерашнего поведения в целом, не против? Можно несколькими эпитетами!
У Кирилла уже вертелись на языке и эпитеты, и глаголы, и междометья...Вот междометья в виде особенно некоторых существительных, все ж, ему хотелось попридержать при себе.